Альбац и Собчак напрасно летали в Берлин...

irek_murtazin — 24.12.2013 Теги: Путин Ходорковский Сечин Собчак Альбац Какой смысл был срочно лететь в Берлин и убеждать Ходорковского на «первое интервью», на «самое первое», на «самое наипервейщее» … Если в итоге не задавать вопросы, ответы на которые действительно интересны миллионам….

Что у Альбац, что у Собчак, что у Максимовской интервью с Ходорковским получилось каким-то скучным, не интересным, пресным. Думаю, что дело тут в том, что интервьюерам было важнее отметиться, что они первые и наипервейщие, а сам разговор был вторичным.

А вот по-настоящему эксклюзивный разговор, с вопросами, на которые не было ответа многие годы получился у Ксении Соколовой. Может потому, что Ксения не думала о том, как она будет выглядеть в глазах читателей и в глазах Ходорковского?  Поэтому и разговор получился. Вот несколько отрывков:



Соколова: В чем же тогда состояла суть вашего конфликта с Путиным? Возможно, ваша «вольтерьянская» манера способствовать тому, чтобы каждая группа людей, партия имела свой голос, была воспринята Путиным в силу особенностей его менталитета совершенно противоположным образом, а именно как попытка создать оппозицию с целью в будущем совершить государственный переворот или иным образом отстранить его от власти? А ваша поддержка депутатов считывалась им как желание ограничить его влияние?

Ходорковский: Это возможно… Но я делаю вывод из фактов, а не из придумок или рассказов, среди которых встречаются самые экзотические… Налицо одна прямая взаимосвязь — наш с Путиным публичный конфликт 19 февраля 2003 года, и через две недели уголовное дело против компании. О том, что проблемы будут, мне сказали в тот день, когда произошел мой разговор на совещании с Путиным в присутствии прессы.

Соколова: На сегодняшней пресс-конференции я впервые услышала от главного редактора «Ведомостей» Татьяны Лысовой о том, что ваше выступление 9 февраля 2003 года было согласовано заранее. Вы просили о нем…

Ходорковский: Я не просто просил, мне это было поручено…

Соколова: Кем?

Ходорковский: Выступление мне было поручено бюро Российского союза промышленников и предпринимателей. Изначально планировалось, что с ним будет выступать Мамут, но…

Соколова: …Но Мамут технично слился?

Ходорковский: Ну, я не буду говорить, что он технично слился.

Соколова: А между тем история могла бы пойти совершенно по-другому…

Ходорковский: Полагаю, что господин Мамут по тем или иным причинам, так сказать, решил делегировать эти полномочия мне. Кстати, первоначально эту тему слушал заместитель главы администрации президента Дмитрий Анатольевич Медведев. А на самом совещании, когда я спрашивал, стоит ли это делать на телевизор, я спрашивал у господина Волошина.

Соколова: И что сказал Волошин?

Ходорковский: Сказал, действуйте.

Соколова: Вы считаете, что вас сознательно подставили?

Ходорковский: Моя точка зрения состоит в том, что для всех упомянутых здесь персон, так же как и для меня, было шоком, что Владимир Владимирович имеет по данному вопросу сложившуюся точку зрения.

Соколова: Можно ли предположить, что его подготовили тем или иным образом?

Ходорковский: Без всякого сомнения, его подготовили. Но я не знаю, подготовили ли его именно к моему выступлению, либо в более широком контексте он решил, что коррупция — это хороший метод управления чиновниками через «боюсь», через кнут и пряник. Тем не менее потом стало очевидно, что решение было принято до этого совещания, и у меня не было шансов Путина переубедить. Этого не знал ни я, ни, я убежден, Волошин, и тем более этого не знал Медведев.

Соколова: А кто знал?

Ходорковский: Несомненно, Сечин знал. Я ценю, как он сыграл. Молодец!

Не обошла Соколова и тему гибели мэра Нефтюганска. И по-моему, ответ – исчерпывающий. Симонян, злорадствовавшая, что на пресс-конференции никто не задал вопрос про Петухова, может успокоиться. Не задали не потому, что Ходорковский не хотел говорить на эту тему, а потому что не задали.

Ходорковский: Я всегда предлагал людям рассуждать логически, предполагая, что все-­таки я человек прагматичный, и я это доказал. Компании, которыми я руководил, хорошо просвечены, по крайней мере, с 1993 года. При жестком ведении бизнеса то, что вы имеете в виду, не является методом однократного решения проблемы, это становится системным способом решения проблем. И какие же системные оппоненты были мной… хорошо, не мной лично, при мне жестким образом приведены в соответствие с моими интересами? Давайте возьмем господина Петухова в качестве примера.

Соколова: Мэра Нефтеюганска?

Ходорковский: Да. Петухов — мэр небольшого города, в котором у меня добывающих мощностей нет. Добывающие мощности не в городе, а в районе. Там совершенно другой руководитель, с которым никаких проблем нет, который, во всяком случае до моей посадки в тюрьму, прекрасно себя чувствовал. И таких районов немало.Я в этом случае предлагал поставить мысленный эксперимент. Вот есть Игорь Иванович Сечин, руководитель «Роснефти». И есть мэр Нефтеюганска, сегодняшний. Может ли сегодняшний мэр Нефтеюганска причинить неприятность Сечину Игорю Ивановичу?

Соколова: Вряд ли.

Ходорковский: Очевидно, что нет. Тогда скажите, как мог мэр Нефтеюганска напакостить мне лично?!

Соколова: Насколько я помню, он объявил голодовку, будучи несогласным как раз с вашими жесткими методами.

Ходорковский: Ну, объявил он голодовку, дальше­-то что? У нас не было налогов, которые мы платили в городской бюджет, во всяком случае существенных. У нас были федеральные и региональные налоги. Решения по поводу региональных налогов принимал губернатор, Филиппенко, который делил их между городами. И что бы там мэр ни придумал, решение было за губернатором. То есть позиция мэра мне была просто неинтересна. Это понятно?

Соколова: То есть вы хотите сказать, что у вас не было достаточных мотивов для «жестких методов»?

Ходорковский: Абсолютно никаких. Если бы он уж совсем меня достал, я бы мог перевести штаб­-квартиру компании в Ханты-­Мансийск, что мне губернатор Филиппенко постоянно и предлагал. Нефтеюганск бы превратился просто в дотационный город, не имеющий своей налоговой базы. Нет проблем. Когда начался весь этот голодовочный дебош, я позвонил нашему региональному менеджеру и говорю: «У вас там все нормально?» Он отвечает: «А, не обращайте внимания, все нормально». После этого мэра Петухова убивают — на мой день рождения! Мне 35 лет, ко мне премьер должен был прийти, ко мне мэр Лужков должен был прийти. И все, естественно, отменяется. Зашибись! Классный подарок мне. Я же прекрасно понимаю, что если даже придут люди на день рождения, будем циничны, все равно эта тема возникнет. Зашибись будет день рождения у меня — одновременно с поминками. И я в результате, естественно, отменил это свое 35­-летие.

Соколова: Звучит довольно цинично.

Ходорковский: Погиб человек, для его близких это была трагедия. Я соболезную этим людям, его жене и семье. Но я говорил о том, что его смерть, в которой меня совершенно бездоказательно обвиняют, не могла быть мне выгодна никаким образом. Совершенно наоборот.

Соколова: Вы тогда поехали в Нефтеюганск?

Ходорковский: Я хотел поехать сразу. Мне наши сказали: не надо, сейчас это будет провокацией, потому что там все раскачано… Я поехал через неделю. Там встречался со всеми, разбирался, что к чему. Вообще, конечно, говоря словами Путина, его смерть пакости нам наделала изрядно. Более того, убийство же раскрыли, мне назвали конкретные фамилии двух людей.

Соколова: Почему их не предали огласке, не судили?

Ходорковский: Их убили. Потому что это была стандартная технология.

Соколова: Это убийство, по-вашему, имело прямой или косвенной целью вас подставить? Или оно вообще к вам не имело отношения?

Ходорковский: Абсолютно не имело. Это вообще была некая посторонняя тема. Понятно, что когда исполнителей нашли, дальше копать уже было невозможно. Местные менты, по­-моему, дальше уже и не копали. Все заглохло. И вдруг, когда начинается дело ЮКОСа, про тех исполнителей сразу забывают, как будто и не раскрывали ничего, а совершенно другие исполнители возникают… Я это воспринял как чистой воды инсценировку.

Соколова: Что именно?

Ходорковский: Когда в 2003 году мне предъявили совершенно других исполнителей, чем те, которых, как мне говорили, они в действительности раньше нашли. Потом было еще много таких инсценировок. История с мэром Петуховым была просто первой из них. Я ответил на ваш вопрос?

Соколова: Да.

Полностью интервью Ксении Соколовой с Михаилом Ходорковским можно прочитать здесь. Там много чего по-настоящему интересного.

PS По многочисленным просьбам - та самая  встреча Путина с бизнесменами и выступление Ходорковского 19 февраля 2003 года (смотреть с 1.10):

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив