БЕСПЛАТНЫЕ БОЛЬШЕВИКИ

anti_pov — 07.11.2010 Теги: Млечин

Как утверждает бесстрастная наука, человек, лишенный памяти, перестает быть личностью, то есть – человеком. Это же, вероятно, относится и к нации, к стране. А у нас, у страны нашей, как известно, прошлое непредсказуемо. Поскольку политизировано и чутко реагирует на ветры перемен. И пока оно не устаканется, то есть, не деполитизируется, все у нас будет наперекосяк.

Следовательно, рецепт прост: надо устаканивать прошлое.

В этом смысле проект «Суд времени» замечателен: сойтись лоб в лоб, выложить, что в карманах, рассмотреть эти фиги трезвым оком, сделать правильные выводы в отношении мух и котлет. Принцип отношения к котлетам хорошо бы использовать самый справедливый – американский. Впрочем, можно и не выходя за рамки здравого смысла.

Если, например, огромная Россия в начале XIX века поглотила маленькую, но независимую Грузию вследствие имперской алчности, то царизм надлежит пожурить пальчиком и со вздохом объяснить это стратегической и цивилизаторской необходимостью. Если же окажется, что раздробленная на княжества феодальная Грузия сама просилась под крыло к мощному соседу еще со времен Екатерины и, более того, взывала о помощи, так как Турция с Ираном ее уже доедали, а население Тифлиса/Тбилиси к 1801 году сократилось в 13 раз, то надо идти прямо к трибуне и, воздев руку, говорить громко и отчетливо о подвиге России во имя гуманистических идеалов. Причем, говорить каждый раз, как только подвернется трибуна. И, расставив, таким образом, все исторические точки внутри и по периметру – за лопаты ребята, за лопаты: с новой энергией осваивать необъятные просторы, покорять космос, пока время не ушло к китайцам.

Но сначала – учебник истории. Чтобы голова у молодежи росла правильно и гордо.

Только не тут-то было, не вытанцовывается учебник-то. Аргументы разложить и взвесить можно, а вот ментального, эмоционального конценцуса не получится.

…Ни в одной стране мира не живут такие самоотверженные люди, как у нас. С какой испепеляющей патетикой эти самоотверженные произносят восклицательные знаки о глубинной нашей дефективности. Ладно бы, о своей – так нет же, они от лица всей страны такое восклицают. И становится понятно, что учебник вдохновляющий написать эти герои не дадут. Ибо, следуя зову совести, будут искать большую глубокую грязь.

Слабым утешением в этом смысле является то, что в поединках «Суда времени» Млечин-Сванидзе, представляющие интересы дефективной стороны, ни одной темы – по версии телезрителей – не выиграли.

Чем еще хорош «Суд времени»? Много полезной информации: факты, цитаты, источники. Зрителям все это не помешает. И напор, опять же, натурален, и обе стороны бескомпромиссны, и никаких договорных матчей.

Но вот в полемике «Большевики – спасители или разрушители России?» сходили маленько истец с ответчиком на компромисс.

Конечно, в этой полемике исторические ориентиры были слегка смещены. Во-первых, сам вопрос был сформулирован не корректно – в локальном контексте: что лучше «Временное правительство, или большевики». Плюс революция была сформулирована, как реакция общества на объективные предпосылки. А то, что Февральская революция с Октябрьской – это этапы одного большого пути и то, что «объективные предпосылки» и сознание общества готовили целое столетие, как-то осталось за кадром.

А готовили последовательно и методично. В Царскосельском лицее в качестве преподавателя юные мозги компостирует брат французско-революционного палача Марата. Сам Пушкин, ни дня не работавший на государевой службе, но вскакивавший на все, что движется, и в карты проигрывавший состояния, становится камертоном моральной чистоты. Самовлюбленный кривляка Чаадаев становится воплощением несгибаемой демократии, хотя, имея четыре с половиной тысяч душ крепостных крестьян, расставаться с ними, вроде, не собирался. Декабристы, которые готовили убийство царя и войсковую операцию с целью захвата власти, становятся символом свободолюбия – хотя и корни операции тянулись в Лондон, и репрессивный аппарат в свободном государстве Пестель собирался увеличить в сорок раз. Писатели-вруны, вроде Радищева, автоматически зачисляются в классики, а писатели с огромными нравственными тараканами, вроде придурошного бородача, становятся гениями на века. А до кучи и примитивные бандиты, типа Стеньки с Емелькой, становятся убежденными борцами за восьмичасовой рабочий день и против расовой дискриминации.

Зато Потемкинские деревни почему-то стали синонимом подлога, хоть и были деревни настоящими и замечательными. А министр Аракчеев, доросший до министра с точки абсолютного финансового и социального нуля, ни разу при этом не взявший взятки, стал пугалом для непослушных детей.

Одним словом, XIX век со своей интеллектуальной плесенью сформировал в сознании россиян катехизис существования честного человека: борись. Любые антигосударственные, антироссийские доктрины хороши по определению.

Так что к 1917 году общественное сознание было подготовлено. И когда свалили российского царя – кстати, единственного, к тому моменту, кто не был поставлен масонством – все прицепили на грудь красный бантик и улыбнулись ясной улыбкой. Но улыбались не долго. Следом пришли большевики и выдавили этим трухлявым мечтателям кишки: взорвали храмы, расстреляли священников, крестьян потравили дустом, связанных офицериков затопили на баржах, с отдельных граждан сняли кожу, вырезали еще моргающие глаза и насадили оставшееся на колья. После чего стали вывозить из страны все, что можно вывезти.

Потом, правда, пришел конкретный пахан, бесконтрольный вывоз запретил, стал строить государство, согласно провозглашенным тезисам, а закон советский обязал чтить со всей строгостью. А кто продолжал по привычке или втихаря вырезать глаза – тех на перевоспитание. И при этом сам себя тоже называл большевиком. Поэтому Кургинян, выступая последовательным апологетом советской власти, был за большевиков. За всех, оптом, без селекции по годам.

Впрочем, и в добольшевистские годы от рук пламенных революционеров погибло немало – 17.000 простого народу. В контексте же 1918-1922 годов Временное все равно лучше большевиков. И вообще, в данной полемике лично я был на стороне Млечина. Когда же ему сообщили об иностранных инвестициях в революцию, Млечин так театрально удивился и покраснел настолько непристойно, что у меня мелькнуло подозрение – не сам ли Млечин возил эти денежки?

Но нет, не Млечин. Млечин все отрицал. Нету, говорит, документов-то, подтверждающих дачу денег и брачу денег. Нету, тю-тю.

А документы, вроде бы, есть. И в архиве МИДа Германии есть, и в Госархиве Австрии есть, и в архиве Гуверовского института США есть. Даже в архиве ФСБ России есть.

Собственно, и без документов понятно, что революция это оружие, патроны, газеты-прокламации всякие, взятки на таможне и просто должностным лицам. Конечно, были в революции и домашние энтузиасты, благородные мечтатели из числа трухлявых, но совсем уж немного, да и судьба их незавидна.

В декабре 1905 года восстание в Москве возглавил крупный бизнесмен (и поставщик Его Императорского двора) Николай Шмидт. В казну компартии он перевел 20.000 рублей. Но мог бы и больше, собака. Поэтому в 1907 году Коля найден в камере мертвым. После чего 198.000 рублей его наследства очень помогли партии. Найден мертвым и Савва Морозов, что тоже содержал на свои средства партию большевиков. Но как-то вдруг Савва обанкротился и, на всякий случай – по официальной версии, – застрелился. Придя к власти, большевики отняли у его наследников все остальное имущество, а самих наследников, поскольку они самоубийством заниматься не захотели, попросту расстреляли.

Зачем Млечин говорил про отсутствие информации об иностранных вкладах в революционный процесс, не ясно. Видимо, плохо информирован.

Но ведь не настолько плохо, чтоб не знать на какие деньги проходили Парижская и Женевская партийные конференции, чтоб не знать о Красин (а был он управляющим российским филиалом немецкой компании «Симменс»). О финансовой миссии Красина уж можно было бы вспомнить.

документа с кайзеровской печатью, подтверждающего, что Ленин – гад и немецкий шпион, года этому Виктору самого Ленина, в котором последний благодарит предпоследнего за помощь. Есть и донесение о поездке Ленина из Цюриха в Берн в конце декабря 1916г. для конфиденциальной встречи с германским послом в Швейцарии фон Ромбергом. На даты стоит взглянуть пристальней, поскольку все это происходит не где-нибудь в марте 1917-го, после Февральской революции, а задолго до – во время войны России с Германией.

Но какого хрена после солнечной Февральской революции понадобились большевики Временному правительству, тем более, как утверждалось в полемике «Суда времени», «в обмен на немецких деятелей, находившихся в плену»? Чтобы потом делать вид беспощадной охоты на германских шпионов?

Очень натурально и весело негодовал Млечин, говоря о германской логике в вопросе финансов в военный период – какие тут еще большевики? А к германской логике можно бы добавить еще и японскую. Ведь и у Японии в начале века денег было не слишком: даже налоги пришлось поднять на 80%. Но, тем не менее, японский полковник Акаси закупает для рабочего класса России пятнадцать тысяч винтовочек и даже Зря Млечин негодовал так натурально и так весело. Он, как знаток спецслужб, прекрасно знает о механизмах появления денег в таких проектах.

Ну, например. Приходит к очень важному человеку в правительстве высокопоставленный представитель спецслужб и говорит: есть возможность вывести противника из войны, хорошенько взбодрив внутреннюю оппозицию. Отлично – отвечает очень важный человек в правительстве, – что нужно? А нужно забросить группу самых отмороженных и кучу денег. Ну, забросить мы сможем – покручивая ус, размышляет очень важный человек в правительстве, – а вот кучи нет, куча самим нужна. Ничего-ничего – успокаивает высокопоставленный представитель спецслужб, – деньги моя забота, нам, главное, одобрение получить.

После одобрения идет высокопоставленный представитель спецслужб в транснациональную корпорацию, например, в «Симменс», находит одного из директоров, говорящего с сильным английским акцентом, и шушукается. Тот высокопоставленному представителю спецслужб еще давно на банкете намекал, что если в указанной стране завертеть нужный вихрь, то сразу в другой далекой стране найдутся люди, которые для вихря ничего не пожалеют, поскольку у них созрели экономические интересы, а после вихря они уж свое возьмут.

Так что, говоря о деньгах, полученных большевиками из Германии или Японии, вовсе не обязательно настаивать, что деньги из государственной казны, они вполне могут быть «частными».

В 1902-1905 гг. Япония выделила российским революционерам 10 млн. долларов, но это деньги из транша Моргана, а курировал транш Яков Шифф.

2.01.1917 в Петрограде открыт филиал «Нэшнл Сити-банка», тут же 100.000 долларов без предоставления бизнес-плана в качестве ссуды получает М.И.Терещенко. Кто такой? А это становится известно через месяц – одна из ключевых фигур Февральской революции. Временное правительство успевает получить 188 миллионов долларов от дружественных США. После Октября «Нэшнл Сити-банк» освобождён от действия большевицкого декрета о национализации, а 8.12.1917, когда у большевиков возникают первые трудности, Томпсон, возглавлявший «Красный крест» присылает большевикам миллион. Нетрудно догадаться, что источник финансирования один.

Но какой смысл Моргану тратиться на разнонаправленные силы? Во-первых, деньги вкладываются не в конкретную партию по принципу идеологических симпатий, а в сам деструктивный процесс, во-вторых, это мы, школьники советской поры, убеждены, что Февраль и Октябрь – антагонисты. Собственно, в таком школьном ключе «Суд времени» и проходил.

При активнейшем посредстве Моргана с пацанами, Вильсон победил на выборах 1916 года с антивоенными лозунгами, а вступив в должность, втянул США в войну. Зачем?

Перед Первой мировой США были крупнейшим мировым должником – более 6 миллиардов долларов, а за годы войны США избавились и от внешней задолженности, и стали крупнейшим кредитором.

Кстати, вскоре после Февральской революции – а в этот день в Нью-Йорке национальные флаги вывесили, будто это на американской улице праздник свершился, – Америка в войну и вступила. Какая связь? А такая, что после выхода России из войны, она не сможет претендовать на свою часть геополитических трофеев, сами же союзники в долгах перед США (в период между декабрем 1916 и июнем 1919 общий долг союзников – вместе с процентами – вырос до 24.262 млн. долларов), да и российские революционеры в долгах перед инвестором: только за 8 месяцев 1921 года США получили 767 тонн золота – большая часть из России.

Иначе говоря, Первую мировую войну выиграли США.

Тут Млечин мог бы взвизгнуть и задать ехидный вопрос, нет ли тут все же путаницы в понятиях «финансовые интересы США» и «финансовые интересы частного американского капитала»? Но Млечин взвизгивать не станет, поскольку человек он, все же, информированный и прекрасно знает, что после тихой реформочки 1913 года в США этой разницы не существует.

Взвизгивать Млечин не станет, но, цепляясь за ткань изложения, спросит с натужной улыбкой, откуда же у вкладчиков в Февральскую революцию такая интуиция, что они сразу, не дожидаясь октября, в войну поспешили вступить, и флаги вывесили, словно война уже выиграна?

Ах, Млечин, Млечин. Интуиция ни при чем. Если бикфордов шнур загорелся, можно ликовать. Ибо Февраль и Октябрь, как было сказано, этапы одного большого пути.

Вот и Сталин, когда узнал о такой финансовой природе, на многих своих соратников взглянул по-иному.

После убийства Кирова – а Хрущев на разоблачительном съезде уверял, что сам Сталин Кирова и заказал, – потянулась одна ниточка, другая, и такой змеиный клубок вытянули, что батюшки мои.

И.Ландовский, который был переводчиком при допросах на следствии по делу Радека и Раковского (член советского правительства Христиан Раковский лучше говорил по-французски, чем по-русски), был поражен услышанным при даче показаний в 1938 году и записал об этом в дневнике. В 1942 году Ландовский погиб под Ленинградом, а его дневник попал в Испанию и в 1950-х был издан на испанском – «Красная симфония». А в 1968 году в Буэнос-Айресе вышло это издание и на русском. Изложенные материалы никем не опровергнуты. Раковский рассказал о подготовке Первой мировой войны кругами закулисы, об организации теракта в Сараево, об участии масонов, об обеспечении союзниками поражения России, о временном правительстве и о том, что Керенский должен был передать власть большевикам, что Троцкий являлся «членом семьи».

Радека и Раковского, этих ценнейших свидетелей, берегли. Раковского, правда, расстреляли в 1941-м, когда немцы подходили, а Радек погиб в лагере в 1939 году –«убит уголовниками».

В 1938 году Сталин затребовал архивы петроградского отделения «Нэшнл Сити банка».

Почему до сих пор не сходит с уст имя Сталина, почему его сегодня ставят на одну доску с Гитлером – а Сванидзе утверждает, что он гораздо хуже Гитлера, – почему столько истерики, понятно: какую малину, какой знатный гешефт, падла, сломал. А как замечательно все начиналось. Теперь у США снова долги. Да такие колоссальные, что никакой дефолт им уже не грозит: внешний долг – $13,8 триллионов и внутренний – далеко за $30. А если прибавить $183 триллиона долгов трех системообразующих банков, то можно и не подсчитывать.

Но главное – не унывать. И вот, снова лозунги о свободе, труха в головах, перестройка, счастливые улыбки, либеральный временный Горбачев, радикальный разрушитель Ельцин – все нормально. А с начала тысячелетия опять все вкривь пошло. Россия из долгов выбралась, национальное самосознание где-то просыпаться стало.

Но повторения истории допустить нельзя.

И вот снова истерика в СМИ, снова Россия как воплощенное зло во Вселенной, снова Сталин, только уже новый. 12 июня 2001 года, в тяжелые времена для американской экономики, на рассмотрение Конгресса США был внесен проект закона «О демократии в России». 23 октября 2002 года закон вступил в силу. С 1992 года – констатируется в законе – американское правительство оказало содействие в образовании и финансовой поддержке 65 тысяч общественных «неправительственных» групп и объединений в России и «тысяч независимых местных СМИ, несмотря на противодействие со стороны правительства».

Иными словами, деньги госдепа стоят за каждым пятым российским общественным объединением. На каждые 2100 человек российского населения приходится по одной общественной организации, финансируемой оттуда: http://www.ned.org/where-we-work/eurasia/russia.

В 2010 году – несмотря на тяжелые последствия финансового кризиса – фонд Форда выделил российскому «Мемориалу» три транша. Непосредственно самому обществу – $ 895.000 с формулировкой «For education and advocacy on both contemporary problems of human rights abuse and historical issues concerning past repression». Другой – на создание виртуального музея Гулага и создание документационной базы по зверствам Сталина. За правильное освещение этих зверств за ближайшие два года «Мемориал» получит $ 200.000. Третий – на развитие новых технологий сервиса по оказанию правозащитной поддержки гражданам. Это еще $ 250.000.

Ну, что ж, господа трухлявые, даешь суд времени! Даешь бескорыстного Сванидзу! Даешь непредсказуемое прошлое с нелицеприятными советскими ужасами! Даешь Россию без Православия, но с демонстрациями педерастов и лесбиянок!

Так победим.

Сохранено