История колымского зека.
drs_radchenko — 26.10.2013
— Общество
Теги: Соловьев
Редкий случай когда бывший узник может так просто взять и зайти в
застенки тюрьмы в которой сидел. От ГУЛАГа, время уже камня на
камне не оставило, а живых репрессированных по пальцам можно
пересчитать. В нашем случае, все-таки, круг замкнулся…
Ковалеву Василию Ивановичу 83 года. Он работающий пенсионер,
крепкий и живой, на вид лет 60. Живет в Магадане. Посадили
при Сталине, вышел при Хрущеве. Его история мало чем отличается от
миллиона других репрессированных в те годы. Жил селе под
Одессой, дали "четвертак в зубы" за "диверсионно-террористическую
деятельность" - во дворе нашли старую шашку, которой Вася рубал
капусту.
В двадцать лет начались его мытарства.
Бывшая территория ЗУРа ОЛП №4 знаменитой Магаданской транзитки.
Эта территория сохранилась благодаря тому, что ее передали ракетной
части, а теперь в ведомстве УВД.
Корпус тюрьмы использовали военные как оружейный склад. Толстые
стены, решетки на окнах, лучше не придумаешь.
Попросил сделать знаковое фото на память.
Бежать решили еще в Ванино, на пересылке, тогда нам не повезло. Был
готов подкоп длиной 40 метров, но кто-то "настучал". Мы тогда
настолько обозлились, что готовы были погибнуть, но порвали бы кого
угодно. Михаила Хаютина у администрации отбили, когда его пришли
забирать. На него "настучали", что писал в ООН. Он петиции в
бутылки прятал и совал в парашу, которую потом в море выплескивали.
Говорят, американцы нашли пару бутылок. После этого, Хаютина и нас
этапировали на Колыму.
Тут меня судьба свела с Соловьевым, особо опасным
"политическим". В шахте встретились, метрах в пятистах под землей,
при нем четыре охранника-зека. Говорит, мы готовим побег всей зоны.
А это две тысячи народу. План такой: трое должны были незаметно
остаться в шахте, просидеть несколько недель, пока шум утихнет,
потом выйти и напасть на гарнизон со стороны, откуда не ожидали.
Затем хотели раздать оружие заключенным и поднять восстание на
Колыме.
1 апреля 1954 года мы бежали. Под землю! добрели в шахте до
тайника, и Горбунов замуровал троих: меня,
Соловьева и Антонова.
На следующий день затихла шахта, бур-молотки не работают -
хватились. Зеки бежали редко, и это считалось огромным ЧП. Потом
нам рассказали, что сразу поступил приказ: при обнаружении
убить.
В моей зоне надзиратель нашел на чердачном люке сорванную
пломбу. Поднимается: висит мертвец. Сначала решили, что это я - мы
все были похожи друг на друга, доходяги, черные. Повесившемуся за
срыв пломбы добавили 4 года. Посмертно, представляешь?
Искали нас долго. Привезли горных мастеров, знавших шахту
досконально. Они божились, что в вечной мерзлоте мы больше недели
не протянем. Чекисты объявили: тем, кто найдет трупы беглецов, даем
25 тысяч. Некоторые вольнонаемные согласились искать. Из-за этого
двоих вольняшек наши до смерти забили.
В мае горбунов нас "раскупорил", но мы еще некоторое время
отсиживались.
А потом нашелся человек, который сдал Горбунова и весь наш
план. Это была катастрофа. Все выходы из шахт закрыли
решетками.
Причастных к побегу арестовали. И мы оказались в безвыходном
положении.
Всего под землей провели пять месяцев. Темнота, постоянный
холод. Продукты съели месяца за три. Потом дошли до того, что
дерево строгали тонко-тонко и мягкие стружки жевали.
Соловьев при свете шахтного фонаря изучал французский язык,
дифференциальное и интегральное исчисление, у него с собой были
учебники. Выйти, как планировалось раньше, было нельзя. И мы в июне
начали долбить свой ход на поверхность в песке, скованном вечной
мерзлотой. Я ходил на разведку и подзаряжал аккумуляторы.
Антонова пускать было нельзя, он несдержанный, замочить мог
кого- нибудь. Я-то и сам резал ссучившихся, но это по
необходимости, а он был обычный лагерный убийца.
В августе пробились наверх, вышли полуослепшие, как
кроты.
Ни о каком восстании речи нет, конечно. Наша верхушка в лагере
вся арестована. Пошли к городу. Там нас и взяли. Сначала поймали
Антонова с Соловьевым. Привезли их в КГБ и обвинили в том, что они
меня съели!
12 апреля 56-го года меня взяли с магаданской зоны за жалобу в
ООН "от вечного раба строительства коммунизма". Так и написал!
конечно, задавить могли по тогдашнему времени. Сержант Роман
Нетудыхатка, инспектор по приему жалоб, не хотел брать мою бумагу.
Его воры заставили. Сказали - иначе не уйдешь живым. Он подергался,
а охрана далеко: что еще остается?!
На следующий день за мной приехали из Управления Северо-восточных
Исправительно-трудовых лагерей: "кто тебя научил?". Били
долго.
Я злой был, кричал: "вы меня можете убить, но ненависть мою не
заберете!" - Хочешь смерти? мы тебя сгноим!
Привезли меня в ЗУР - зону усиленного режима. В приемной
избивали "бытовика" за то, что, когда его стригли, он попросил не
трогать бороду. Пинали в живот сапогами, прыгали на нем, бросали с
размаху на пол. Потом мне старший сержант говорит: "а тебе особого
парикмахера приведем!" все вышли. Слышу лай собаки. Ну, думаю,
п...Ц. Я эту овчарку помнил хорошо. Здоровая, как теленок, весит
больше меня. Ее в СИЗО раньше пускали на усмирение бунтов, а в ЗУР
перевели за то, что умела давить людей насмерть.
Она прыгнула сразу. А у меня носки и каблуки были
металлическими пластинками подкованы, чтобы обувь не
снашивалась.
И я так удачно ударил, что она упала. Я не дал ей подняться,
прыгнул и вцепился зубами в горло. Под зубами что-то хрустнуло, она
подергалась и затихла. Я ее рвал пока юшка не потекла Жду. Никого
нет. А за стеной - кабинет начальника ЗУРа Раковского. Думаю -
заскочу туда и перегрызу ему артерию, я видел, как воры это делают.
Потом открою камеры и подниму бунт, потребую прокурора
города.
Но тут вошли надзиратели, увидели собаку и за меня
взялись.
Били, бросали спиной о стену. У меня отказали ноги, но я
как-то ухитрился доползти до начальника и стал кричать, чтобы меня
не убивали. Раковский орет: "Взять этого контру!" и тут его
заместитель с размаху ударил меня по шее наручниками.
Я упал и очнулся только через неделю на бетонном полу. Это был
неотапливаемый подвал смертников, из которого никто не выходил
живым. Как и сейчас с потолка свисали сосульки. Мне повезло,
хотя просидел я там осень, зиму и весну. Мой сосед не выдержал
истязаний и холода и заостренной ложкой разрезал себе живот и на
стене кровью написал: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" ему
засунули обратно кишки, зашили и через неделю кинули обратно.
Недолго он прожил, конечно... каждый четверг был сан.день и
его вывезли.
В этих нишах светила тусклая лампочка закрытая
решеткой.
Это кабинет в котором избивали Василия Ивановича.
Показывает толщину внутренних стен.
Тот самый подвал. Полметра замершей воды.
Камеры смертников в подвале.
Рассказывает , что весной затапливало подвал и вода поднималась вот
на столько.
А этот начальник, раковский, кстати, до сих пор жив. Вон дом
его, видишь? но тебе не откроет. Я его, козла, как-то прижал.
Кричит: "мне приказали тебя убить!"
Второй этаж был достроен позже в 40м. Когда заработал кирпичный
завод.
Стены камер переломали под склад.
Сплошные нары в два яруса. На стенах остались следы.
"Эта территория ОЛПа №1 для уголовных статей теперь тут люди
живут." .
"Из лагеря водили на работы на рытье котлованов вооон того
дома..."
Василий Иванович никогда не был сломлен духом. Лагерная жизнь,
жестокость и истязания очень сильно научила его выживать при этом
оставаться человеком. Работает, помогает детям, ездит на родину в
отпуск, принимает гостей со всей страны. После операции,
обещал еще встретится и рассказать о былом.
В рамках проекта
"Призрачная Колыма"
https://bit.ly/2VdfnGd
Онлайн консультация сексолога
Гарантия возврата денег.