К 50-летию фашистского переворота в Чили

6 сентября 2023 года ведущий чилийский телеканал «Chilevision» показал крупный документальный фильм «Операция Чили: Совершенно секретно», в котором представлены десятки рассекреченных документов США, полученных в рамках «Проекта документации Чили» Архива национальной безопасности США, включая недавно полученные документы, опубликованные в новом чилийском издание книги аналитика Архива Питера Корнблу «Рассекреченный Пиночет».
Накануне 50-летия Архив публикует отредактированный раздел книги Корнблу «Досье Пиночета», посвященный «Обратному отсчету до переворота». В эссе описываются действия правительства США, внутренние дебаты и политические обсуждения по мере развития условий для переворота в период с марта по сентябрь 1973 года. Далее – ряд ключевых фрагментов этого масштабного документа.

Народ Чили встал на сторону президента-социалиста Альенде, и это очень не понравилось американцам.

12 сентября 1973 года, на следующий день после того, как чилийские военные насильственно захватили власть, представители Госдепартамента встретились, чтобы обсудить рекомендации Генри Киссинджеру для прессы о том, «насколько мы были предварительно уведомлены о перевороте». Помощник госсекретаря по межамериканским делам Джек Кубиш (Jack Kubisch) отметил, что один чилийский военный чиновник сообщил посольству, что заговорщики скрыли от своих американских сторонников точную дату, когда они выступят против Альенде. Но Кубиш заявил, что «сомневается, что доктор Киссинджер воспользуется этой информацией, поскольку она раскроет наш тесный контакт с лидерами государственного переворота».
В течение нескольких месяцев, предшествовавших перевороту, ЦРУ и Пентагон имели обширные контакты с чилийскими заговорщиками через различные активы и агентов и, по крайней мере, за три дня заранее знали конкретную дату военного переворота.
10 апреля подразделение Западного полушария (WH) все же получило одобрение директора ЦРУ Джеймса Шлезингера (James Schlesinger) на «активизацию усилий в отношении цели военных». Эти тайные действия, согласно меморандуму Шлезингеру от 7 мая от начальника подразделения WH Теодора Шекли, были «предназначены для того, чтобы лучше отслеживать любые заговоры по перевороту и оказать наше влияние на ключевых военных командиров, чтобы они могли играть решающую роль на стороне сил переворота, когда и если чилийские военные решат самостоятельно действовать против Альенде». Штаб-квартира уполномочила резидентуру ЦРУ в Сантьяго «приступить к решению военных задач с точки зрения разработки дополнительных источников» и пообещала изыскивать ассигнования на расширенную военную программу, когда «у нас будут гораздо более веские доказательства того, что военные готовы действовать и имеют разумные шансы на успех».



Чилийское высшее командование предоставило доказательства того, что военные еще не были готовы к действию 29 июня, когда несколько диверсионных подразделений чилийских вооруженных сил были развернуты, чтобы захватить президентский дворец, известный как Ла Монеда. В своем секретном «Ситуационном докладе № 1» для президента Никсона Киссинджер сообщил, что подразделения чилийской армии «предприняли попытку государственного переворота против правительства Сальвадора Альенде».
В одном из отчетов отмечалось, что военные заговорщики выбрали 7 июля в качестве «целевой даты» для новой попытки государственного переворота, но теперь эта дата откладывается из-за противодействия главнокомандующего Карлоса Пратса, а также из-за трудностей с выстраиванием «ключевых позиций для армейских полков в районе Сантьяго».



ЦРУ также сообщило, что военные пытались скоординировать свой захват с Федерацией владельцев грузовиков, которая собиралась начать массовую забастовку дальнобойщиков. Жестокая забастовка, парализовавшая страну в течение августа, стала ключевым фактором в создании климата государственного переворота, которого ЦРУ давно добивалось в Чили.
Другие факторы включали решение руководства христианских демократов (PDC) отказаться от переговоров с правительством Народного единства и вместо этого работать над вариантом военного переворота. В «отчёте о проделанной работе» ЦРУ, датированном началом июля, станция отметила, что «часть лидеров PDC всё чаще признает, что военный переворот, вероятно, необходим «для предотвращения окончательного марксистского переворота в Чили». Хотя лидеры PDC открыто не признают, что их политические решения и тактика направлены на создание условий для провоцирования военной интервенции, [тайные] информаторы резидентуры сообщают, что это общепринятый политический факт».
Позиция христианских демократов, в свою очередь, побудила традиционно умеренную чилийскую Коммунистическую партию прийти к выводу, что политическое соглашение с основной оппозицией больше невозможно, и она заняла более воинственную позицию, создав глубокие разногласия в собственной коалиции Альенде. Жесткий отказ военных принять предложение Альенде о передачи им определенных постов в кабинете министров также усилил политическую напряженность. «Похоже, распространяется ощущение, что нужно что-то делать», — отметила штаб-квартира ЦРУ в аналитическом докладе «Последствия военного переворота в Чили».
Отставка главнокомандующего Карлоса Пратса в конце августа после интенсивной публичной клеветнической кампании, возглавляемой газетой «Эль Меркурио» и чилийскими правыми, устранила последнее препятствие для успешного государственного переворота. Как и его предшественник, генерал Шнайдер, Пратс поддерживал конституционную роль чилийских вооруженных сил, блокируя молодых офицеров, которые хотели вмешиваться в политический процесс в Чили. В разведывательном отчете от 25 августа с грифом «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» Агентство военной разведки (DIA) отметило, что уход Пратса «устранил главный фактор, сдерживающий переворот». 31 августа военные источники США в чилийской армии сообщили, что «армия объединилась ради государственного переворота, и ключевые командиры полков Сантьяго пообещали свою поддержку. Сообщается, что предпринимаются усилия по полной координации между тремя службами, но дата попытки государственного переворота пока не установлена».
К тому времени чилийские военные создали «специальную координационную группу», состоящую из трех представителей каждого рода войск и тщательно отобранных гражданских лиц правого толка. В ходе серии секретных встреч 1 и 2 сентября эта группа представила руководителям чилийской армии, военно-воздушных сил и флота завершенный план свержения правительства Альенде. Зарождающаяся хунта одобрила план и назначила 10 сентября целевой датой переворота. Согласно обзору заговора о перевороте, полученному ЦРУ, генерал Аугусто Пиночет, сменивший Карлоса Пратса на посту главнокомандующего, был «избран главой группировки» и должен был определить час начала переворота.
8 сентября ЦРУ и РУМ предупредили Вашингтон о неизбежности переворота и подтвердили дату 10 сентября, и что «гражданские террористические и правые группировки предположительно поддержат эти усилия». ЦРУ сообщило, что чилийский флот «инициирует попытку свергнуть правительство» в 8:30 утра 10 сентября, и что Пиночет «заявил, что армия не будет противодействовать действиям флота».
9 сентября резидентура ЦРУ обновила обратный отсчёт переворота. Члену тайной агентской группы ЦРУ в Сантьяго Джеку Дивайну (Jack Devine) позвонил агент, бежавший из страны. «Это произойдет одиннадцатого числа», — вспоминает Дивайн этот разговор. В его отчете, распространенном в штаб-квартире в Лэнгли 10 сентября, говорилось:
«Попытка государственного переворота будет начата 11 сентября. В акции задействованы все три рода Вооруженных Сил и карабинеры. Декларация будет зачитана на Radio Agricultura в 7 часов утра 11 сентября. Карабинеры несут ответственность за захват президента Сальвадора Альенде».


Президент Сальвадор Альенде. Последний бой…

К 8:00 утра 11 сентября чилийский флот взял под контроль портовый город Вальпараисо и объявил о свержении правительства Народного единства. В Сантьяго силы карабинеров должны были задержать президента Альенде в его резиденции, но ему удалось пробраться в президентский дворец Ла Монеду, и он начал транслировать по радио послания для «рабочих и студентов», которые должны были прийти «и защитить свое правительство от вооруженных сил». Когда армейские танки окружили Ла Монеду, стреляя по ее стенам, около полудня самолеты Hunter Hawker нанесли точечный ракетный удар по офису Альенде, убив многих его охранников. Еще одна воздушная атака сопровождала попытку военных захватить внутренний двор Ла Монеды в 13:30.
В ходе боевых действий военные неоднократно требовали от президента Альенде сдаться и формально предлагали вывезти его и его семью из страны. На ныне известной аудиозаписи генерала Пиночета, дающего инструкции своим войскам по радиосвязи 11 сентября, слышно, как он смеется и клянется, что «этот самолет никогда не приземлится». Прогнозируя жестокость своего режима, Пиночет добавил: «Убей суку, и ты уничтожишь мусор» («Kill the bitch and you eliminate the litter»). Сальвадор Альенде был найден мертвым от огнестрельного ранения, нанесенного им самому, в своем кабинете около 14:00. В 14:30 радиосеть вооруженных сил передала сообщение о том, что Ла Монеда «сдалась» и что вся страна находится под военным контролем.
Согласно самому узкому определению «прямой роли» (обеспечение планирования, оснащения, стратегической поддержки и гарантий) ЦРУ, судя по всему, не участвовало в насильственных действиях чилийских военных 11 сентября 1973 года. Белый дом Никсона стремился, поддержал и принял переворот, но политические риски прямого участия просто перевешивали любую реальную необходимость для его успеха.
Однако чилийские военные не сомневались в позиции США. «Мы не участвовали в планировании», — вспоминал оперативник ЦРУ Дональд Уинтерс (Donald Winters). «Но наши контакты с военными дали им понять, где мы находимся — то есть мы были не очень довольны правительством [Альенде]».



Тем не менее, ЦРУ и другие сектора правительства США были непосредственно вовлечены в операции, направленные на создание «климата государственного переворота», в котором могло и должно было произойти свержение чилийской демократии. В записке Колби, судя по всему, не упоминаются проект военного обмана ЦРУ, скрытые усилия черной пропаганды, направленные на то, чтобы посеять разногласия внутри коалиции «Народное единство», поддержка экстремистских элементов, таких как «Родина и свобода», а также подстрекательские достижения проекта радио «Эль Меркурио», которому в отчетах агентства приписывают задачу сыграть «значительную роль в подготовке почвы» для переворота. Не говоря уже о дестабилизирующем воздействии на ситуацию в Чили экономической блокады, устроенной США.

Аргумент о том, что эти американские операции были направлены на «сохранение демократических институтов Чили», был уловкой пропаганды, опровергаемой весомыми историческими данными. Действительно, массовая поддержка, которую ЦРУ оказало якобы ведущим представителям чилийской демократии — Христианским демократам, Национальной партии и «Эль Меркурио» — способствовала их превращению в ведущих участников и ключевых сторонников насильственного прерыванием чилийскими военными режима демократического процесса в стране.
«Наша политика в отношении Альенде сработала очень хорошо», — прокомментировал Киссинджеру помощник госсекретаря Кубиш на следующий день после переворота. Действительно, в сентябре 1973 года администрация Никсона достигла цели Киссинджера, провозглашенной осенью 1970 года, — создать условия, которые привели бы к краху или свержению Альенде. На первом заседании Вашингтонской группы специальных действий, состоявшемся утром 12 сентября для обсуждения того, как помочь новому военному режиму в Чили, Киссинджер пошутил, что «президент обеспокоен тем, что мы можем захотеть послать кого-нибудь на похороны Альенде. Я сказал, что не верю, что мы рассматриваем этот вопрос». «Нет, — ответил помощник, — если только вы не захотите поехать сами».
16 сентября президент Никсон позвонил Киссинджеру, чтобы узнать последние новости; их разговор был записан секретной системой записи Киссинджера. Они откровенно обсудили роль США. Никсон, казалось, был обеспокоен тем, что интервенция США в Чили может быть разоблачена. «Ну, мы этого не сделали, как вы знаете, наша рука здесь не видна», — отметил президент. «Мы этого не делали», — ответил Киссинджер, имея в виду вопрос о прямом участии в перевороте 11 сентября. «Я имею в виду, что мы им помогли…(пауза) создать максимально хорошие условия». «Это верно», — согласился Никсон.
Никсон и Киссинджер выразили сожаление по поводу того, что в средствах массовой информации они не получили хвалебных отзывов о кончине Альенде. «Чилийская ситуация консолидируется, — сообщил Киссинджер, — и, конечно, газеты блеют, потому что прокоммунистическое правительство было свергнуто». «Что же они пишут…», — сказал Никсон, критикуя «либеральную чушь» в СМИ. Киссинджер предложил прессе «праздновать» военный переворот. «В период Эйзенхауэра, — сказал Киссинджер Никсону, — мы были бы героями».

Узурпаторов гневно заклеймил великий чилийский поэт, нобелевский лауреат Пабло Неруда: «каратели истории чилийской, гиены, рвущие победный стяг». Скончавшийся вскоре после переворота, он не без оснований считается одной из его знаковых жертв.
Путч в далекой Чили всколыхнул и нашу страну, где хорошо знали С.Альенде, который неоднократно бывал в Москве, в том числе в качестве Президента. Советский Союз активно включился в международную кампанию солидарности с чилийским народом, дал убежище многим политэмигрантам. Мы требовали и добились освобождения из заточения в концлагере героического сына этой страны Луиса Корвалана, отказались от важного для себя футбольного матча на превращенном в тюрьму залитом кровью чилийских патриотов Национальном стадионе Сантьяго. В нашей стране пели песни жестоко казненного национального трибуна Виктора Хары: «Мы победим!» и «Пока народ един, он непобедим!».
Не побоюсь этого утверждения: трагедия Чили стала нашей трагедией, история Чили – страницей нашей истории.
События полувековой давности на семнадцать лет прервали чилийскую демократическую традицию, стали политическим водоразделом современной истории страны, дали на поколения вперед ряд важных уроков для всего мира.
Широко известно, что Правительство народного единства во главе с социалистом С.Альенде пришло к власти в 1970 году по итогам свободного волеизъявления чилийских избирателей в рамках процедуры, предусмотренной Конституцией Республики. При этом проект Народного единства имел очевидное международное измерение, был ориентирован на отход от иностранной зависимости, на укрепление национального и латиноамериканского начал. Левая коалиция ставила своей целью добиваться политической и экономической самостоятельности Чили, отвергала такие методы воздействия на страны, как дискриминация, нажим, интервенция или блокада. Собиралась провести ревизию и в случае необходимости денонсировать соглашения, которые налагают на страну обязательства, ограничивающие ее суверенитет. Была намерена поддерживать отношения со всеми странами независимо от их политической и идеологической ориентации. Считала Организацию американских государств (ОАГ) инструментом североамериканского империализма, призывая к учреждению действительно репрезентативной организации латиноамериканских стран.
Подобные стратегические планы чилийского руководства, безусловно, создавали – если следовать известной неоколониальной логике Белого дома – чуть ли не экзистенциальную угрозу США. Вашингтону претила и продолжает претить сама мысль о том, что другие государства имеют право на выбор собственной политической и социально-экономической модели развития. Могут руководствоваться национальными интересами, укреплять государственный суверенитет, уважать культурно-цивилизационную самобытность.
Не хотелось бы углубляться в анализ чилийских политических раскладов и экономической политики страны того периода. Это сугубо внутреннее дело Чили, и судить о нем может только сам чилийский народ. Но очевидно, что многие сложности, с которыми столкнулось правительство С.Альенде, были в решающей степени не только «разогреты», но и напрямую порождены западными политиками и бизнесом. Рассекреченные документы из американских архивов лишь подтвердили то, что не составляло тайны уже сразу после переворота. Еще до вступления С.Альенде в должность в Вашингтоне был взят курс на его отстранение с применением всего арсенала политического шантажа и давления. Предпринимались все усилия для дестабилизации внутренней обстановки.
В ход пошел самый обширный инструментарий: многоплановая экономическая война (включая внешнюю изоляцию и угрозы рестрикций в отношении зарубежных партнеров Чили); финансирование оппозиции, критически настроенных «организаций гражданского общества» и пресловутой «пятой колонны»; информационно-психологическое давление и дезинформация населения через подконтрольные СМИ; стимулирование «утечки мозгов»; внесение смуты в профессиональное движение; создание и спонсирование ультраправых организаций и боевых группировок радикального толка; политический шантаж, провокации и насилие в отношении сторонников новой власти. Иными словами, американцы активно использовали все то, что впоследствии приобрело в концентрированном виде название «цветные революции».
Сам С.Альенде эмоционально попытался донести до мирового сообщества тогдашнее положение дел с трибуны Генассамблеи ООН в декабре 1972 г. «Нас хотели изолировать от мира, задушить экономически. Парализовать нашу торговлю медью, которая является основным экспортным продуктом, и лишить нас возможности получения внешних кредитов. Нам понятно, что когда мы разоблачаем финансово-экономическую блокаду, которой подвергается наша страна, не только мировой общественности, но даже некоторым нашим соотечественникам непросто понять это, ибо речь не идет об открытом нападении, о котором было бы известно всему миру. Наоборот, это нападение ведется исподтишка, окольным путем, хотя от этого оно не становится менее опасным для Чили».
Сейчас в открытом доступе имеется существенный объем материалов, разоблачающих неприглядную роль в тех событиях Государственного департамента, Центрального разведывательного управления, других американских ведомств. Так, можно ознакомиться с рассекреченными в 1998 г. документами по «проекту Fubelt» – операциям ЦРУ, направленным на свержение С.Альенде. Известный неангажированный американский журналист, лауреат Пулитцеровской премии Сеймур Херш еще в сентябре 1974 г. одним из первых вскрыл подрывную деятельность Белого дома в отношении Чили. А в 1982 г. опубликовал расследование на эту тему: «Цена власти. Киссинджер, Никсон и Чили». Весьма познавательный материал.
Поражает цинизм американских политиков. Согласно документам ЦРУ, президент Р.Никсон приказал тогда предпринять шаги, направленные на то, чтобы чилийская экономика «закричала». Американский посол в Сантьяго Э.Корри развил эту установку: «Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы ввергнуть Чили в крайнюю нищету и лишения. И это будет долгосрочной политикой». Американцы организовали бойкот чилийской меди – стратегического товара, от продажи которого страна получала основные валютные поступления. Заморозили в своих банках чилийские счета. Местные предприниматели стали перекачивать капиталы за границу, сокращать рабочие места, создавать искусственный дефицит продовольствия.
Представленный сенату отчет «Тайные операции США в Чили, 1963-1973 годы» показывает, что уже в 1971 году были полностью остановлены чилийские транзакции Экспортно-импортного банка США, а с 1971 по 1973 год было прекращено кредитование по линии Всемирного банка.
Американский бизнес, по сути, напрямую участвовал в незаконных подрывных операциях ЦРУ. Среди них – печально известная телекоммуникационная корпорация ITT, сотрудничавшая еще с нацистским рейхом и которую пыталось национализировать правительство С.Альенде.
Такой поистине макиавеллиевский modus operandi позволил заказчикам госпереворота в южноамериканской стране достичь своей цели. И с учетом успешной «обкатки» этот набор деструктивных акций стал своего рода шаблоном, который Вашингтон и его сателлиты продолжают использовать и сегодня в отношении суверенных правительств по всему миру.
Западники постоянно нарушают такой фундаментальный принцип Устава ООН, как невмешательство во внутренние дела других стран. В этом ряду срежиссированный в конце 2004 года третий тур выборов на Украине, «цветные революции» в Югославии, Грузии, Киргизии. Наконец, открытая поддержка кровавого государственного переворота в Киеве в феврале 2014 года, равно как и настойчивые попытки повторить сценарий силового захвата власти в Белоруссии в 2020 году. Нельзя не упомянуть и пресловутую «доктрину Монро», которую американцы, похоже, хотят распространить на весь земной шар в целях превратить всю планету в свой «задний двор».
Другое дело, что такая неоколониальная, откровенно циничная линия «коллективного Запада» вызывает все большее отторжение у Мирового большинства, которое откровенно устало от шантажа и давления, в том числе силового, от грязных информационных войн и геополитических игр «с нулевой суммой». Государства Глобального Юга и Востока хотят сами распоряжаться своей судьбой, проводить национально ориентированный внутри- и внешнеполитический курс, а не таскать «каштаны из огня» для бывших метрополий.
Российско-чилийские дипломатические отношения были восстановлены сразу после крушения режима Пиночета в марте 1990 г. С тех пор они имели устойчивую тенденцию к развитию. Уверен, что так и будет в дальнейшем, какие бы конъюнктурные веяния ни овладевали отдельными чилийскими политиками. Нас многое объединяет – общие страницы истории, великий Тихий океан, торгово-экономическое взаимодействие, культурные, гуманитарные и образовательные обмены. Россию в разные годы посещали президенты Чили Патрисио Эйлвин, Рикардо Лагос и Мишель Бачелет, принадлежавшие к различным политическим течениям, но неизменно с большим вниманием относившиеся к развитию дружественных связей между двумя странами. Не сомневаюсь, что традиции, заложенные Сальвадором Альенде и продолженные его подлинными последователями, будут укрепляться на благо народов наших стран.
https://mid.ru/ru/foreign_policy/news/1903876/