К 80-й годовщине снятия блокады Ленинграда. Отчёт начальника треста "Похоронное

von_hoffmann — 27.01.2024
Исполняется 80 лет снятию ленинградской блокады. Чем она была для простых ленинградцев можно понять из отчёта начальника треста "Похоронное дело" Карпушенко. Под кат только с очень крепкими нервами...

ЦГА СПб., ф. 2076, оп. 4, д. 63, л. 147-191.
ИЗ ОТЧЕТА ГОРОДСКОГО УПРАВЛЕНИЯ ПРЕДПРИЯТИЯМИ КОММУНАЛЬНОГО ОБСЛУЖИВАНИЯ ПО РАБОТЕ ЗА ГОД ВОИНЫ С ИЮНЯ 1941 ПО ИЮНЬ 1942г.
РАЗДЕЛ "ПОХОРОННОЕ ДЕЛО"

5 апреля 1943 г. Секретно

IV Похоронное дело.
Захоронение трупов людей - жертв вражеских бомбардировок, артобстрелов и блокады.

Организация и проведение захоронений трупов людей в городе возложены на трест "Похоронное дело", подчиненный управлению. Захоронение проводилось на 11 находящихся в ведении треста действующих городских кладбищах.
За первое полугодие 1941 г. трестом "Похоронное дело" было захоронено 18909 покойников, что составляет в среднем в день 105.
Для обслуживания потребностей населения в захоронении трест к началу войны располагал:
а) транспортом для транспортировки покойников на кладбища в количестве 12 автобусов и 34 лошадей;
б) столярно-веночными мастерскими, изготовляющими гробы, венки и полностью удовлетворявшими спрос населения;
в) монументальными мастерскими, изготовлявшими и устанавливавшими памятники, ограды и т. д.
К началу войны кладбища обслуживали 109 могильщиков, 64 уборщика и 77 сторожей.
Работа по захоронению протекала нормально без каких-либо затруднений.
Одновременно с этим, еще в мирное время, штабом МПВО города через управление на трест "Похоронное дело" были возложены разработка и проведение мероприятий по уборке и транспортировке из очагов поражения на кладбища, оформление и захоронение трупов людей, ставших жертвами воздушных бомбардировок и артобстрелов.
Но, кроме наметок по формированию при тресте "Похоронное дело" специального отряда из автомашин треста и работников кладбищ для уборки из очагов поражения трупов людей и транспортировки их на кладбища, в мирное время ничего сделано не было.
Начало Отечественной войны и приближение войск противника к городу Ленинграду заставили трест и управление срочно проводить ряд мероприятий по подготовке к транспортировке из очагов поражения на кладбища трупов людей, оформлению на них документов и захоронению.

В июле 1941 г. по требованию управления и треста последнему Архитектурно-планировочным управлением исполкома Ленгорсовета были отведены земельные участки для нужд захоронения возможных жертв вражеских бомбардировок и арт. обстрелов в следующих местах:
1. Правый берег Невы - у Веселого Поселка - Володарский район.
2. Старая Деревня - севернее Серафимовского кладбища - Приморский район.
3. Куракина дорога - у ст. Купчино - Московский район
4. Краснокабацкое шоссе - Кировский район.
5. Восточное Богословского кладбища - Красногвардейский район.
6. Большая Охта - восточное Большеохтинского кладбища - Красногвардейский район.
7. Волкова деревня - юго-западнее Татарского кладбища - Московский район.
8. Остров Декабристов - от набережной реки Смоленки - Василеостровский район.
В течение июля и первой половины августа 1941 г. трестом "Похоронное дело" на первых 6 вновь отведенных земельных участках были хозяйственным способом построены легкого типа дощатые морги. Они предназначались для хранения трупов людей с момента доставки их из очагов поражения до захоронения. На двух последних земельных участках временные морги построены не были, так как рядом с ними имелись готовые постройки, которые и были использованы в качестве моргов. Морги были оборудованы деревянными топчанами, обитыми клеенкой, для складывания на них доставленных из очагов поражения трупов.


С момента начала строительства моргов, т. е. с первых чисел июля 1941 г., и до первых чисел ноября 1941 г. силами рабочих треста "Похоронное дело", а частично и силами рабочих, привлеченных исполкомами райсоветов депутатов трудящихся, на отведенных земельных участках было вырыто 280 траншей размером 20х2,5х1,7 метров. Более значительный запас траншей был вырыт на спецплощадках у Большеохтинского кладбища и на острове Декабристов. Моргами и вырытыми траншеями на спецплощадках на Куракиной дороге-у ст. Купчино и на Краснокабацком шоссе воспользоваться не пришлось, т. к. в конце августа 1941 г. они оказались в зоне военных действий и интенсивного вражеского обстрела.
В первые дни Отечественной войны при управлении трестом "Похоронное дело" из рабочих предприятий последнего был сформирован отряд в количестве 21 человека с приданными ему 4 автобусами. Личный состав отряда был обеспечен резиновыми сапогами, передниками, перчатками и переведен на казарменное положение, а дежурная часть - на круглосуточное дежурство при управлении трестом. От отряда к медико-санитарной службе города для живой связи были прикомандированы постоянные представители, через которых медико-санитарная служба штаба МПВО города вызывала в очаги поражения команды и автотранспорт отряда для уборки трупов и транспортировки в морги.


С начала Отечественной войны период с 22 июня по 8 сентября 1941 г. был напряженным организационно-подготовительным периодом к противовоздушной обороне города во всех областях, в том числе и в области захоронения. Начавшаяся 8 сентября 1941 г. систематическая бомбардировка, а позже и артиллерийские обстрелы города сопровождались разрушениями и человеческими жертвами. С этого времени начинается напряженная работа отряда треста "Похоронное дело". Команды отряда по указанию своего постоянного представителя при медико-санитарной службе штаба МПВО города круглосуточно выезжают в очаги поражения, убирают трупы людей- жертв бомбардировок и артобстрелов, транспортируют их в морги на спецплощадки, где трупы раскладывались на топчаны и, в соответствии с инструкцией, утвержденной штабом МПВО города, хранились в течение 48 часов для опознания родственниками.
В первый период бомбардировок и артиллерийских обстрелов 80-85 % трупов, доставляемых в морги из очагов поражения, опознавались родственниками и хоронились в обычном индивидуальном порядке на кладбищах города. Неопознанные трупы по истечении 48 часов фотографировались представителем соответствующего отделения милиции, прикомандированным к моргам, оформлялись составлением актов опознания, на основании актов представителя милиции и врачей оформлялись. свидетельства о смерти в ЗАГСах, после чего такие трупы работниками кладбищ, прикомандированными к спецплощадкам, захоранивались в траншеи. Над каждым захороненным в траншее устанавливалась деревянная, окрашенная в красный цвет колонка, на которой писалась фамилия захороненного, а при невозможности установить личность писалось - "Неизвестный". Ценности, обнаруженные при трупах, изымались представителем милиции и последним, по актам, сдавались представителям соответствующих райфо. Морги, построенные на спецплощадках, куда трупы людей, ставших жертвами вражеских бомбардировок и артобстрелов, доставлялись со всех очагов поражений в основном транспортом отряда треста "Похоронное дело", представляли собой жуткое зрелище. Здесь можно было видеть изуродованные, обезображенные трупы людей, части трупов, т. е. оторванные головы, ноги, руки, размозженные черепа" трупы грудных детей, трупы женщин с крепко обнятыми в агонии смерти трупиками грудных и других возрастов детей. В моргах с утра до наступления темноты бродили люди с унылыми, озлобленными лицами и искали: родители - погибших детей, дети - погибших родителей, братья - сестер, сестры - братьев и просто знакомых.


По мере нарастания бомбардировок росло и число захоронений из месяца в месяц, о чем говорят нижеприведенные цифры:
июль 1941 г. - 3688 захоронений
август 1941 г. - 5090
сентябрь 1941 г. - 7820
октябрь 1941 г. - 9355
ноябрь 1941 г. - 11401
Несмотря на значительный из месяца в месяц рост захоронений в городе за счет жертв вражеских бомбардировок и артобстрелов, трест "Похоронное дело" до декабря 1941 г. удовлетворительно справлялся с захоронениями. Правда, встречались затруднения в удовлетворении спроса населения на гробы, т. к. столярно-веночная мастерская треста (по своей производственной мощности и в связи с призывом в РККА части мужчин-мастеров) не в состоянии была удовлетворить быстро растущие запросы населения на этот вид изделий.


Исполнительный комитет Ленгорсовета депутатов трудящихся решением от 14 октября 1941 г. № 697-с обязал Лендревбумтрест (управляющего т. Шишалова) организовать к 20 октября 1941 г. производство гробов на предприятиях треста, обеспечив ежедневный выпуск 200-250 гробов.
Лендревбумтрест и его управляющий т. Шишалов недооценил значение решения СЗ исполкома о производстве гробов и систематически недовыпускал до 100 гробов в сутки - это усугубляло положение с удовлетворением все возрастающего спроса на гробы, и решением СЗ исполкома от 21 ноября 1941 г. № 810-с управляющему трестом т. Шишалову за невыполнение решения СЗ исполкома от 14 октября 1941 г. был объявлен выговор. Но выпускаемые предприятиями Ленбумтреста и мастерскими треста "Похоронное дело" 350 гробов [в сутки] ни в какой степени не удовлетворяли спроса; в особенности спрос повысился в первых числах декабря, что вынудило СЗ исполкома решением от 14 декабря 1941 г. № 881-е обязать председателей исполкомов райсоветов организовать на- предприятиях и в районных мастерских производство простейшего типа гробов и выпускать их в продажу населению не менее 15 штук в день по каждому району.


Продолжающаяся со второй половины августа 1941 г. вражеская блокада города, отсутствие подвоза продовольствия вынудили ввести в ноябре 1941 г. норму выдачи так называемого хлеба по рабочей продовольственной карточке 250 и по служащей 125 граммов на человека в сутки при том условии, что других продуктов почти никаких не выдавалось.
Это положение со снабжением населения города хлебом и другими продуктами не замедлило сказаться на небывалом росте смертности.
В дополнение к непрекращающимся вражеским бомбардировкам и ежедневным артиллерийским обстрелам, вырывавшим ежедневно из рядов героически обороняющих свой любимый город ленинградцев десятки и сотни жизней, в декабре на город и его население надвинулся страшный призрак голода. Уже в начале декабря в городе все чаще и чаще можно было встретить людей истощенных, с опухшими лицами, отекшими ногами и замедленной, неверной походкой, опирающихся при ходьбе на палочки. Наблюдались нередко случаи, когда люди разных возрастов, нередко молодые мужчины, без всякой видимой внешней причины падали на мостовых и панелях и не в состоянии были без посторонней помощи подняться. Некоторые из них поднимались и плелись дальше, не реагируя уже ни на что окружающее — людей, двигающийся транспорт, артиллерийские обстрелы, а частично тут же на улице умирали, а их трупы некоторое время оставались лежать здесь же на улице,. пока представитель милиции при помощи дворников или других лиц не уберет во двор дома, где они часто лежали длительное время, и затем поодиночке или по несколько на саночках, грузовых тачках, автомашинах [их отправляли] в ближайшую покойницкую больницы, а в конце декабря, когда покойницкие больниц оказались переполненными и отказывались принимать трупы, ночью они просто подбрасывались к ближайшим больницам и поликлиникам, на улицы и площади. Смертность среди населения города на почве истощения от голода, суровых холодов, отсутствия дров в декабре 1941 г. резко возросла и, по неполным данным треста "Похоронное дело", достигла 42050 человек, что по отношению к смертности ноября 1941 г. составило рост на 247 %.


Аппарат треста "Похоронное дело" с его персоналом кладбищ и контор оказался совершенно неподготовленным к провождению работ по захоронению в таких небывало больших масштабах по причинам:
а) объем работ по транспортировке трупов и их захоронению оказался небывало велик, неожиданно, внепланово выпало на долю треста;
б) в аппарате треста не были укомплектованы должности заместителя управляющего трестом, начальника транспортной конторы; главный инженер управления треста Садофьев, заведующий конторой эксплуатации кладбищ Пионтковский и ряд других работников вышли из строя, ввиду заболевания на почве истощения;
в) могильщики кладбищ, которых на 1 декабря 1941 г. состояло по списку 109 человек, - это люди, выполнявшие большую физическую работу по рытью могил, много кушавшие и выпивавшие водки и пива, очутившись на пайке 250 граммов хлеба, в первых числах декабря, за исключением единиц, оказались больными на почве истощения, неспособными работать и 46 человек из них впоследствии умерли;
г) транспорт треста не был рассчитан на такой объем транспортировки трупов, который нужно было выполнять в декабре;
д) подготовленные по плану МПВО осенью траншеи, никак не рассчитанные на декабрьскую смертность, были в несколько первых дней декабря полностью использованы.


А смертность среди населения города с каждым днем все возрастала и возрастала, транспорт треста не только совсем отказался от удовлетворения запросов населения на транспортировку покойников из города на кладбища, но далеко не справлялся с вывозом трупов из больниц, госпиталей, эвако-пунктов и других мест. Далеко не удовлетворялся и не мог быть удовлетворен спрос населения на гробы. Население вынуждено было прибегать к частным способам изготовления гробов, чем воспользовались спекулянты и мародеры, требовавшие от заказчика хлеб и другие продукты, и люди, сами голодавшие, но желавшие отдать последний долг умершему близкому человеку, за изготовление гроба отдавали свои последние крохи хлеба или карточки умерших, а те, кто не имел хлеба для уплаты за изготовление гроба, или сами сколачивали ящик из дверей, старых досок, фанеры, или просто труп покойника зашивали в простынь, одеяло (куклой). Этот последний способ, как самый легкий и простой, особенно широко применялся. Только в одиночных случаях населению удавалось воспользоваться транспортом учреждений и предприятий для транспортировки покойников на кладбища, а в основном покойники транспортировались на саночках, ручных тележках, детских колясках, на листах фанеры и т. д.


По городу двигалось множество своеобразных похоронных процессий, а на уличных магистралях, ведущих непосредственно к кладбищам (Смольный пр., Георгиевская ул., Новодеревенская ул., 16-17-я линии Васильевского острова и др.), они представляли сплошную вереницу. Тяжелое впечатление производили они на население города. В густой дымке трескучих морозов закутанные человеческие фигуры медленно и молча с сумочками-авоськами двигались по улицам осажденного, непокоренного города, волоча за собой саночки, фанерные листы с уложенными на них в самодельных гробах, ящиках или зашитыми в одеяла или простыни одним или несколькими покойниками, а иногда толкая перед собой ручную тележку с покойником, подпрыгивающим на ней, или двигающие перед собой детскую колясочку с покойником, зашитым в одеяло-простынь и усаженным в нее. Перед входами на кладбища скопились сотни людей, саночек, тележек, автомашин, детских колясок.


Конторки кладбищ были битком набиты людьми. Здесь люди ожидали оформления документов, искали кого-либо из работников кладбищ для отвода места под захоронение, но не находили их, так как их было очень мало, да и те были заняты массовым траншейным захоронением. Здесь же толпились так называемые кладбищенские "волки" с ломами, лопатами, топорами и кувалдами. Эти люди, пользующиеся бедствием других, их бессилием, отсутствием на кладбищах штатных могильщиков, за хлеб, крупу, табак, водку, продовольственные карточки нанимались рыть могилы, продавая их готовыми, но поскольку надзора за их работой со стороны администрации кладбищ не было, а граждане, доставившие покойника, усталые и озябшие, не всегда могли ждать конца захоронения покойников, то "волки" в отдельных случаях бросали незахороненных покойников на кладбище, иногда отрывали неглубокие ямки-могилы, ставили гроб или укладывали "куклу" (покойник, зашитый в одеяло или простынь), прикрывали его несколько землей или просто снегом и считали свое дело сделанным.
Граждане, доставившие на кладбище покойника с благими намерениями - своими силами вырыть могилу и захоронить, получали место или просто сами выбирали его, начинали рыть могилу, но в силу того, что земля промерзла на один-полтора метра, [а] у них отсутствовал нужный инструмент и физическая сила, вырывали незначительную ямку, прикрывали незначительным слоем земли или снега и уходили, а некоторые просто, попробовав рыть могилу (что было очень трудно), бросали на кладбище покойника и уходили.
С половины декабря 1941 г. кладбища, особенно Серафимовское, Болыпеохтинское и Волкове, представляли такую картину: перед воротами кладбищ прямо на улице, на самих кладбищах у контор, церквей, на дорожках, в канавах, на могилах и между ними десятками, а иногда и сотнями, лежали оставленные покойники в гробах и без них; их постепенно работники кладбищ и привлеченные убирали, хоронили в траншеях, но покойников продолжали подбрасывать, и это зрелище оставаясь до марта.


В январе и феврале смертность росла, а люди еще больше физически слабели от истощения, а в связи с этим сокращалось и индивидуальное захоронение, транспортировка покойников на кладбища самим населением. Уже в декабре транспорт треста "Похоронное дело" явно не справлялся с вывозом трупов умерших людей из госпиталей, больниц, эвакопунктов и других мест. К 19 декабря их накопилось в городе больше 7 тысяч. Еще в первой декаде декабря в больнице им. 25-летия Октября прямо во дворе и у забора на территории Троицкого колхозного рынка в штабелях открыто лежало несколько сот трупов. По этому вопросу 19 декабря в 5 час. утра было созвано совещание у заместителя начальника Управления НКВД по Ленинградской области т. Иванова, на котором присутствовал я, начальник МПВО г. Ленинграда генерал-майор т. Лагуткин заведующий Горздравотделом т. Никитский, начальник отдела МПВО УНК.ВД ЛО полковник Деревянко, командир 4-го полка НКВД полковник Сидоров и начальник управления Рабоче-Крестьянской милиции Ленинграда т. Грушко. На совещании было установлено, что в городе имеется более 7 тыс. невывезенных трупов. Совещание решило организовать срочную вывозку трупов на кладбища автотранспортом МПВО города, 4-го полка НКВД, управления милиции и трестов "Похоронное дело" и уличной очистки. Между этими организациями были распределены больницы, госпитали, эвакопункты, где имелись трупы, и утром, сразу по окончании совещания, было приступлено к работе. Я, лично, прямо с совещания направился в трест "Похоронное дело" и взял в свои руки организацию и проведение работ по вывозке трупов, так как в аппарате треста кадров недоставало, а один начальник штаба МПВО треста Калистратов, инвалид (ходил на костылях), хотя и добросовестно относился к работе, но не в состоянии был руководить работой транспорта. Для вывозки трупов были привлечены 3 пятитонных автомашины 2-й автобазы треста уличной очистки и 3 автомашины треста "Похоронное дело", а для погрузки на автомашины и выгрузки трупов было выделено 50 человек — бойцов МПВО. С 19 по 25 декабря включительно был вывезен 4591 труп. Если удалось несколько очистить город от завала трупов, хотя и не на продолжительное время, то значительно усугубилось положение на кладбищах. На кладбищах не было свободных траншей, трупы хоронить было некуда, и они складывались в штабеля на кладбищах: Волковом, Серафимовском, Богословском, Большеохтинском и острове Декабристов. Траншеи, подготовленные летом и осенью, оказались уже заполненными, а 270 рабочих, мобилизованных исполкомами райсоветов в распоряжение треста, согласно решению СЗ исполкома от 6 декабря 1941 г. № 852-с для рытья траншей на правом берегу Невы у Веселого Поселка, на острове Декабристов и кладбищах: Волковском, Большеохтинском и Пискаревском не дали положительных результатов. Они высылались на работу неаккуратно, с большими пропусками и не давали выработки.


Проведенная в первой половине декабря работа по захоронению показала, что ее масштабы из ведомственных рамок треста "Похоронное дело" переросли в общегородскую проблему, которую нельзя было разрешить без непосредственного участия исполкомов райсоветов в этой работе, без привлечения к ней стройорганизаций с их механизмами и формирований МПВО как физически здоровой силы и как специалистов подрывников. 25 декабря 1941 г. СЗ исполкома приняло решение по вопросу упорядочения работы городских кладбищ, в котором отметило, что городские кладбища находятся в явно удовлетворительном состоянии. Этим решением был снят работы как необеспечивший нормальную работу треста, управляющий Кошман, а также намечены конкретные меры по упорядочению работы кладбищ, а именно:
а) председателям райсоветов, в районах которых расположены кладбища, было предложено в течение двух дней навести полный порядок на кладбищах, закончив очищение моргов и захоронение всех незахороненных трупов, установлены санитарные нормы по захоронению и председатели предупреждены, что они будут лично отвечать за допущение в дальнейшем на кладбищах незахороненных трупов;
б) предложено начальнику городской милиции т. Грушко:
запретить перевозку трупов по городу без гробов, установив, что все трупы должны сдаваться в районные морги, а оттуда организованно транспортироваться на кладбища; очистить кладбища от случайных могильщиков (спекулянтов), привлекать злостных из них к уголовной ответственности;
в) председателям исполкомов, райсоветов и УПКО предложено навести порядок в организации работы кладбищ и превратить ломку населением на кладбищах крестов и оград;
г) было разрешено производить массовое захоронение на нижеследующих новых участках: при Большеохтинском, Сераимовском, Богословском и за Татарским кладбищах, на острое Декабристов и у Веселого Поселка;
д) предложено УПКО передать стройконтору треста зеленого строительства тресту "Похоронное дело" для производства работ по рытью траншей;
е) обязаны были начальники УЖС тов. Дроздов и УКБС т. Кутин выделить в распоряжение УПКО на арендных началах 4 вполне исправных экскаватора с необходимым персоналом для рытья траншей;
ж) до 28 декабря 1941 г. председателям исполкомов райсоветов было предложено организовать районные морги для сбора в них трупов, оформления документации и транспортировки на кладбища для захоронения средствами райсоветов;
з) в целях недопущения скопления трупов в больницах и госпиталях горздравотделу было предложено установить минимальный срок оформления документов, а УПКО по оформлению 8 течение суток вывозить трупы на кладбища для захоронения.
и) как временная мера, было разрешено производить захоронение трупов из больниц и госпиталей по спискам, составленных ими, с последующим оформлением через ЗАГС;
и) штат могильщиков на городских кладбищах доведен до 200 единиц, введены должности заместителей заведующих кладбищами, пересмотрены в сторону повышения ставки зарплаты руководящим работникам кладбищ и повышены расценки оплаты могильщиков за рытье могил.


Принятые и проведенные в жизнь мероприятия на короткий период улучшили дело захоронений на городских кладбищах но поскольку количество покойников, поступающих на кладбища в январе 1942 г., возросло в два с лишним раза против декабря 1941 г., [эти мероприятия] оказались недостаточными и не обеспечили своевременного захоронения поступающих трупов. Смертность неуклонно росла, а население слабло от истощения, вся тяжесть по захоронению ложилась на трест и исполкомы райсоветов. Если в декабре еще значительную часть умерших транспортировало на кладбища население, то в январе это резко сократилось. Приняло большие размеры такое явление, когда покойников стали в массовом порядке подбрасывать к больницам, поликлиникам, выбрасывать на лестницы, во дворы и даже на улицы города. Организации и предприятия вывозили из города трупы умерших людей и, боясь, что администрация кладбищ их не примет из-за отсутствия документов, сваливали трупы незаметно для сторожей на кладбищах или на улицах вблизи них. На Кременчугской улице у наружных дверей покойницкой больницы им. Боткина ежедневно беспорядочно в куче лежали подброшенные покойники. Кроме того, их можно было часто по утрам видеть выброшенными к воротам домов, на лестницах. При подъезде к кладбищам на дорогах, в канавах, в кустах валялись брошенные трупы людей, их можно было встретить и на свалках вывезенными вместе с мусором - это имело место на дороге, идущей от Богословского кладбища на Пискаревскую дорогу восточнее 1-го овощекомбината.
В январе опять незахороненные трупы накапливались в городе и на кладбищах, хотя к этому времени на кладбищах стало больше порядка, так как исполкомы райсоветов вплотную занялись кладбищами, прикрепили для руководства работами на них ответственных работников: к Волкову кладбищу был прикреплен зам. председателя исполкома Московского райсовета т. Романов, остров Декабристов - зам. председателя исполкома Василеостровского района Каракозов, да и председатель исполкома т. Кусков повседневно занимался кладбищем" к Серафимовскому - зам. председателя исполкома Приморского района.
С января 1942 г. к руководству трестом "Похоронное дело пришел энергичный инженер Чайкин П. И., а снятый с работы Кошман был арестован и судом Военного трибунала осужден к 8 годам лишения свободы за непринятие мер к заготовке нужного количества запасных траншей и упорядочению работы кладбищ.


В январе в городе были установлены случаи людоедства, они постепенно распространялись. Кладбища охранялись плохо из-за отсутствия нужного количества людей и занятости их на других работах. С кладбищ начали похищаться части разрубаемых тут же трупов, особое пристрастие проявлялось к детким трупам, разрубались и похищались трупы, брошенные в городе, так, например:
1 На Еврейском кладбище было обнаружено, что во вскрытом незахороненном гробу были оставлены отрубленные голова и ступни ног, а все остальные части тела унесены.
2. На Серафимовском кладбище заведующий кладбищем Беляевский и участковый инспектор милиции обнаружили брошенную отрубленную голову покойника, следы от места обнаружения головы привели в деревянные дома, расположенные на западной окраине кладбища, где и было обнаружено, что жители домов занимались варкой человеческого мяса.
3. Сторож Богословского кладбища т. Самсонова вечером в марте 1942 г. задержала гражданку, которая на ручных саночках в наматраснике что-то вывозила с кладбища, а при осмотре в мешке были обнаружены пять детских трупов. Гражданка была направлена в милицию.
4. На Кременчугской улице недалеко от покойницкой больницы им. Боткина был обнаружен труп с отрубленными мягкими частями тела.
5. На кладбищах находили черепа, из которых [были] извлечены мозги...
На кладбищах часто находили оставленные отрубленные части покойников. Такие части тела нередко, особенно весной с таянием снега, обнаруживались в жилых кварталах города и доставлялись на кладбища для захоронения. Такое положение вынудило на все большие кладбища поставить милицейскую охрану.


15 января 1942 г, исполком Ленгорсовета решением № 34-с в целях усиления работ по рытью траншей для массового захоронения обязал всех председателей исполкомов райсоветов к 17 января 1942 г. направить на спецучастки по 400 человек, разрешив им в случае необходимости перевод рабочих с оборонно-строительных работ. Это решение полностью было выполнено только исполкомом райсовета Красногвардейского района. Им был сформирован специальный батальон во главе с т. Матюшиным. Батальон вел работы на Большеохтинском кладбище по рытью траншей, захоронению и приведению в порядок траншей весной. Рытье траншей на Серафимовском кладбище и захоронение было поручено штабу МПВО города, который провел там большую работу. Проведение подрывных работ, рытье траншей и захоронение на Пискаревском кладбище было поручено 4-му полку НКВД. В связи с большими морозами, превышающими - 25 °С, и промерзанием грунта на 1,5 метра исполком выделил штабу МПВО, 4-му полку НКВД и тресту "Похоронное дело" водку для выдачи рабочим и бойцам, работавшим на рытье траншей и захоронении.
Поскольку отсутствие нужного количества траншей для массового захоронения все время являлось тормозом, а 4 экскаватора типа "Комсомолец", выделенные по решению исполкома Ленгорсовета от 25 декабря 1941 г. управлениями жилищного и культурно-бытового строительства, себя в работе по рытью траншей не оправдали, горком ВКП(б) и Ленгорисполком обязали 20 января 1942 г. 5-е особое строительное управление (Союзэкскавация), начальник т. Чернышев, располагающее мощными экскаваторами типа "АК" и опытными квалифицированными кадрами, приступить к работам по рытью траншей на Пискаревском кладбище. Это управление во главе с т. Чернышевым приступило к работам и успешно их провело. Пискаревское кладбище, где заведующей работала и в настоящее время работает т. Валерьянова Антонина Владимировна, как новое, располагающее значительным земельным участком, явилось основным местом для массового захоронения. Здесь на протяжении с 16 декабря 1941 г. по 1 мая 1942 г. вырыто и захоронено 129 траншей, не считая воинской площадки. На данном кладбище есть 6 траншей 4-5 метров глубиной, 6 метров шириной и до 180 метров длиной, которые вместили по 20 с лишним тысяч трупов каждая. По неподдающимся проверке данным, на этом кладбище только за два с половиной месяца, т. е. с 1 января по 15 марта 1942 г., похоронено около 200 тыс. покойников, а всего с декабря 1941 г. по 1 июня 1942 г.- 371 428.


Последние дни января и февраль были периодом, когда количество захоронений достигло наивысшей точки. В больницах, госпиталях, на эвакопунктах и в районных моргах опять скопилось большое количество трупов. Нужны были чрезвычайные меры, и исполком Ленгорсовета решением от 2 февраля 1942 г, № 72-с обязал:
1. Председателей исполкомов райсоветов, УПКО и начальника МПВО города генерал-майора Лагуткина в пятидневный срок произвести вывозку трупов из районных моргов, больниц, госпиталей и их захоронение на городских кладбищах.
2. Ежедневно выделять для вывозки трупов следующее количество больших грузовых машин с прицепами: АТУЛ - 10 машин, МПВО - 15 машин, УПКО - 5 машин, исполкомы райсоветов - не менее 2 машин в сутки каждый.
3. Начальника МПВО города генерал-майора Лагуткина - закрепить за машинами АТУЛа и УПКО 100 бойцов МПВО для погрузки и выгрузки трупов.
4. Установил водителям автомашин и рабочим по перевозке трупов дополнительно за каждую вторую и последующие поездки по 100 граммов хлеба, 50 граммов водки или 100 граммов вина, а рабочим, работающим по приему, отправке и захор

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив