Папа-Песталоцци
greenarine — 16.05.2012 Теги: Мартиросян Это событие в анналах нашей семьи значится под кодовым названием «когда Наринэ довела до истерики своего отца».-Если у меня и был какой-то педагогический дар, то ты его загубила на корню!- вздыхает папа каждый раз, когда кто-то из родных вспоминает историю о том, как мы с ним учили букву «И».
У меня как-то сразу не заладилось с буквой «И». С той самой минуты, когда наша учительница товарищ Мартиросян впервые продемонстрировала её на красочном плакате.
-«И» большая, «и» маленькая,- пропела она, тыча поочередно указкой в две одинаковые загуголины, одну длинную, а другую чуть короче.- Повторяем за мной…
-«И» большая, «и» маленькая,- послушно затянул 2 «А» класс.
Здесь нужно маленькое пояснение. Дело в том, что в национальных школах русский язык начинали изучать во втором классе. В первом классе изучали родной язык, во втором – русский, а с четвёртого подключался иностранный, который, в отличие от родного и русского, в советских школах преподавался из рук вон плохо.
Когда весь класс затянул ««И» большая, «и» маленькая», я запела громче всех. Почему-то решила, что чем громче буду петь, тем быстрее запомню новую букву. Товарищ Мартиросян на моё громогласное пение отреагировала странно – запотела очками. Но говорить ничего не стала, только покачала головой.
Дома я долго изучала новую букву. К сожалению, исступлённое пение не помогло – вспомнить, как она называется, я не смогла.
-Папуль,- прибежала я к отцу,- а как эта буква называется?
Папа пребывал в благостном расположении духа – лежал на диване и шуршал «Советским спортом». На его животе стояла большая, наполненная доверху кукурузными палочками тарелка. Папа весело хрустел сладкой кукурузой и читал статью о Никите Симоняне.
-Это буква «И».
-Никак не могу запомнить,- пожаловалась я,- она в прописном виде похожа на армянскую «С».
-Ничего, сейчас мы вместе её выучим,- папа завозился, освобождая место на краешке дивана,- садись.
Я села, раскрыла учебник. Новая буква глядела на меня так, словно я фашистский захватчик, а она – белорусский партизан. Ничего удивительного, что в таких приближённых к боевым условиях у меня мигом вылетело её название из головы. Я вздохнула, со значением почесала коленку, громко сглотнула. Потянулась за кукурузной палочкой, принялась её долго, вдумчиво жевать.
Папа согнул пальцем уголок «Советского спорта» и одним глазом наблюдал за мной.
-Забыла?
-Угум.
-Это «И». «И» большая, «и» маленькая. Повтори.
-«И» большая, «и» маленькая,- обрадовалась я.
-Запомнила?
-Ага.
-Молодец. А теперь читай текст.
Текста как такового не было. Вся страница была понатыкана картинками – слева девочка штопала какую-то красную ткань. Внизу раскинулась еловая лапа, далее были иголки, ёжик и почему-то Незнайка.
Я бодро рассказала всё, что видела на странице.
-Угум... Угум...- периодически соглашался со мной папа.- Всё? Молодец. Давай теперь ещё раз, с самого начала. Что это за буква?
-С,- честно призналась я.
Папа снова согнул пальцем уголок «Советского спорта». Уставился на меня большим зелёным глазом. Глаз излучал недоумение.
-Это «И»,- крякнул папа.- Не путай её с армянской «С». Это «И». Повтори.
-«И» большая, «и» маленькая.
-Молодец. Рассказывай, что там у тебя нарисовано на странице.
Я принялась бодро пересказывать картинки. Где-то на полпути сообразила, что снова забыла, как называется злосчастная буква. Сбавила ход, долго и красочно описывала ёжика. Параллельно лихорадочно пыталась вспомнить название буквы. Папа по моему голосу понял, что что-то тут не так. Отложил газету и уставился на меня. Я похолодела – глаза папы ушли из глубокого зелёного в пурпурный.
-Снова забыла?- кашлянул он.
-Ага.
-Давай так. Видишь, тут изображена еловая лапа. Что на ней? Иголки. Ииии-голки. Это подсказка. Каждый раз, когда ты забываешь название буквы, смотри на эту картинку. Понятно?
-Понятно.
-Давай ещё раз, с самого начала,- папа подкинул в воздух кукурузную палочку, ловко поймал её губами. Откинулся на диванную подушку, зашуршал «Советским спором».
Название буквы зловредно вылетело из головы. Но я помнила о подсказке. Поэтому глянула на еловую лапу и звонко отрапортовала:
-«Е» большая, «е» маленькая.
За «Советским спором» воцарилась подозрительная тишина. Я отогнула край газеты. Друзья мои, как бы вам объяснить выражение, которое я застала на лице папы? Вот если бы доисторический тираннозавр гнался за каким-нибудь раритетным деликатесом, увлёкся бы погоней и впечатался мордой в гигантскую каплю смолы, а потом, спустя века, вы бы увидели эту дивную окаменелость в музее янтаря Паланги, то поверьте, что даже этот оскал не передал бы ту гамму чувств, которая разыгралась на лице моего отца.
-Что это за буква?- просипел он, тыча дёргающимся пальцем в «И».
-«Д»?- предположила я.
-Почему «Д»?!- взревел раненой белугой папа.
-Потому что девочка!
-Не смотри на девочку. Смотри сюда, видишь, вот тут, прямо под буквой «И» нарисована подушечка с иголками. Ииии-голки. И у ели иголки. И у ёжика иголки. И девочка иглой шьёт! Ясно?
-Ясно.
-Что это за буква?
Я часто заморгала. Папа не дал мне ещё раз ошибиться.
-И!- выкрикнул он.- Это буква «И»! Ишак ты такой. Хотя бы по ишаку запомни, как эта буква называется! И-шак. И!
-Ладно, запомнила. Это «И».
-Почему?!
-Потому что ишак.
-Ну наконец-то! Давай, рассказывай картинки.
Я радостно пересказала все картинки.
-Всё, можешь быть свободна,- зашуршал газетой папа.- Только ещё раз назови букву.
Я набрала полные мехи воздуха и радостно провозгласила:
-«О» большая, «о» маленькая,- и поспешно добавила, предвосхищая вопросы папы,- потому что осёл. О-сёл!
-Юра!- влетела в комнату мама.- Я сама! Я сама позанимаюсь с ней!
Не дав никому опомниться, она сгребла меня в охапку и выбежала из комнаты. Последнее, что я видела, это сизый дым, выливший клубами из-под «Советского спорта».
Больше никогда, никогда папа не делал с нами уроки. Русской буквой «И» я убила в нём Песталоцци раз и навсегда!
P.S. Кстати, спросить хотела. Я знаю, что в РСФСР к учителям обращались по имани-отчеству. В Армении по имени-отчеству обращались только в русских школах. В армянских принято было другое обращение – товарищ + фамилия. Товарищ Мартиросян, товарищ Иванова. А как с этим обстояло дело в других союзных республиках?