Простые числа или Как интеллигенция сову на глобус натягивала
buda5 — 20.01.2024 Теги: Чайка
/ сценарий к короткометражному фильму, пост-ирония/
Доктору Авилю тоскливо, грустно, холодно и голодно. В зимние вечера
он мается,как маятник и ищет возможности утолить интеллектуальный
голод.
От скуки он ходит по творческим мастерским, где кипит литературная
жизнь и обсуждают хоть что- то.
Доктор Авиль поднимается парадной лестницей в зафункционировавшее
после перерыва литературное кафе " Неофитки андеграунда" и слышит
голоса.Сначала женские голоса обсуждают то, потом берут паузу и
обсуждают сё.
"То да сё"- отмечает про себя доктор.
Доктор обращает внимание на Блатунскую, которая за письменным
столом в лёгкой блузе на голое тело строчит гусиным пером в писчие
листы бумаги. Лист за листом,лист за листом, лист за листом.
Услужливая любимка Наталка едва поспевает посыпать сырой
литературный материал толчёным мелом и мельтешит,как
промокашка.
Авиль засматривается через сдобное плечо Блатунской на писанную
писанину и видит Многа Букофф. "Ох, опять 25, многобуквие бич нашей
интеллигенции, вздыхает Авиль.
Авиль: Сударыня, что это вы так тщательно
выписываете?
Блатунская: Ах, Мон Шер.Пишу рецензии,статьи.И
буду счастлива,если хоть немного осчастливлю ими и Вас. Я очень,
очень, очень- очень дорожу Вашим мнением.Прочтите.На- те.Ну- те,
берите- берите, ну же.
Авиль берет в руки исписанное, и вышагивая вокруг стола с
Блатунской напевает: "И я была девицей юной,сама не припомню
когда..."
Блатунская облокачивается о спинку кресла и следит за
лицом Авиля, словно подсматривает за богом. Лицо доктора
вытягивается, после выражает испуг.Самого доктора берет оторопь.
Авиль испуганно глядит на Блатунскую, сдвигает брови.Хмурится.
Авиль: Шш..штт...Штэ это?
Блатунская: "Чайка в Вишневом саду", что ж
ещё.Хотя ...хотя интеллигентный Географ глобус пропил.Слыхали эту
драматичесеую историю из истории нашей интеллигенции?
Авиль: Что у вас с буквами?
Блатунская: Букофф в русском алфавите 32.Или 33. В
дореволюционной орфографии в алфавите была буква ЯТЬ.Если ее
правописали в слове *лес*, то рассказ начинал пахнуть хвоей.Так
говорил Бунин, представляете?
Авиль:ЯТЬ?
Блатунская: ЯТЬ!
Авиль: Телеграфист ЯТЬ, бл...лять.
Ваши буквы хромают, они узкие и тощие, с невозможными хвостами и
закорючками. Нет пробелов.
Клякс, помарок и следов от пальцев рук на листах великое
множество!
Блатунская: Ах, Мон Шер, вы придираетесь...я
кончила курсы, потом ещё накончала курсов... и не одни. По
чистописанию у меня всегда высший балл и обожание со стороны
любимок. Мои прописи с нажимом и стрелковой линией прибивали
гвоздями к грифельной доске как образец.И никто, никто не мочился
на тряпку как в фильме про учителя,так что доску вытереть было
невозможно.
Доктор Авиль: Не,не, не... я не про
чистописание.
Вот у Аркадиной в банке 70 тысяч, почему она жалеет денег сыну и
вообще не любит его? Что молчите и смотрите на меня, как Ленин на
буржуазию? Вы в курсе, что Чехов подмосковное Мелихово купил за 12
тысяч, следовательно отдай она сыну ровно половину, ей хватило бы
до конца лет своих на роскошную жизнь, проживи она до 120 и более
лет.У вас ведь есть сын?
Блатунская: Ах,Мон Шер, есть, есть, есть..и 70
тысяч в банке есть, но по нонешним временам разве ж это деньги.
А вот и он.
В комнату входит Евгелион, гений, поэт, прыгает на колени
Блатунской.
Евгелион: Моя мать ужасная женщина. Держит в банке
70 тысяч, а попроси у нее червонец, заплачет или удавится.
Блатунская пытается высвободиться от Евгелиона. Евгелион не даёт
Блатунской высвободиться от него и обращается к Авелю, который
крутит ус.
Евгелион: Вот о чем в сущности " Чайка", о чем? Да
ниачом. О том ,как бездарный поэт возомнил себя великим
писателем...в то время как его мать ,успешная актриса, крутит роман
с успешным писателем. Вы ведь не только доктор,не только поэт, но и
прозу пишете? Я Вас на конкурсах у Дубровского видел, хотя никогда
у Эмигрантов и не был.Принципиально не хожу.
Авиль смотрит на Евгелиона, обращается к Блатунской.
Авиль: Скажите,сударыня, вы больше Аркадина или
больше Раневская?
Блатунская вздыхает.
Блатунская: Мое имение не заложено и с аукциона не
пойдет.Приезжайте ко мне летом на веранду чай пить с
крыжовником.
Авиль: Сколько гектар вишнёвого сада?
Блатунская: У меня?
Авиль: У Раневской.
Блатунская: Не знаю.
Авиль: Я знаю что не знаете, откуда вам знать.Но
вы пьесу читали?
Блатунская: Читала ли я пьесу? Ах.боже мой, какое
это имеет значение? Я ведь о ней столько писала.Вот и Любимка
Наталка подтвердит.Любимка, вы ж подтверждаете?
Любимка Наталка блымкает глозаме.
Наталка: Подтверждаю, конечно, сама видела.Не были
б у меня глоза на мокром месте и кровь из глаз.
Блатунская задумывается, витает некоторое аремя в облаках, потом
спускается на грешную землю- в кафе.
Блатунская: Ну гектар...ну два... ну три.Я не
помню, не это главное , у меня 6 соток.И имение, слава богу, не
заложено.
Иннокентий Петрович: Ну а что посоветовал Лопахин
Раневской, чтобы имение не было пущено с молотка?
Блатунская опускает очи долу.
Любимка Наталка блымкает глозаме и радостно выдает информацию.
Наталка: Нарезать вишневый сад на кусочки и
сдавать дачникам в аренду! У меня теплицы, помидоры и огурцы.
Иннокентий Петрович: Ну а гектар сколько?
Доктор Авиль: Ну если Лопахин обещал с каждой
десятины по 25 рублей дохода ...с каждого дачного участка...а
годовой доход сулил в 25 тысяч, то получается у Раневской больше
тыщи десятин то есть вишневый сад составляет 1100 гектар.
Блатунская тупит очи долу.
Любимка Натала блымкает очами.
Наталка: На следующий год внесём калийные
удобрения и посадим вишневый сад...ЧТО БЫ вырос урожай.
Иннокентий Петрович: А о чем по вашему "Чайка"в
конечном счёте, Блатунская?
Блатунская: Ну как вам сказать... Чехов это
классика.Классика есть классика... и я об этом столько писала.
Евгелион: Когда Немирович- Данченко писал Чехову
об успехе " Чайки", он отметил,что молодой Мейерхольд в роли
Треплева сущий декадент- дегенерат.
Иннокентий Петрович: Быть может, тысячу раз правы
те, которые говорят, что женское недомыслие зиждется на призвании
женском. Призвана женшина, положим, мужчину любить, детей родить и
салат резать, так на кой чёрт Вам все это?
Блатунская:Умные женщины вообще очень тяжелы. Мы
невероятно требовательны, строги и неуступчивы, поэтому вы и
один.
Иннокентий Петрович: Бог с вами, с умными и
учеными женщинами! Если мне понадобится женщина, я найду ее в
букинистическом магазине.
На пороге появляется порнограф салона "Русская светопись".
Драйв: А я бы вдул!
Наташа: Мне?
Драйв: Ты старая.
Латунская: тогда мне.Мне - 30.
Драйв: Я бы вдул всем целкам из " Географа".
Географ был лузер.
Евгелион соскакивая с колен Блатунской.
Евгелион: Маман вообще - то 43.Ее любовник
Тригорин младше ее на три года.Она меня ненавидит, потому что когда
рядом 25 - летний лоб,ей никто не верит про 30.
Выходят девки и хороводят хоровод.
Потом садятся на сцену и по очереди говорят.
-В Москву бы...
-Москву..
- в Москву бы...
Авиль.А кони по кругу, по кругу... девки тоже по
кругу.
Пройдет и год, и два, и три , и пять, и будет о, пять!Опять 25.
Никто никуда не уедет, интеллигенция будет писать о том, как она
страдает и как ей и скушно, и грустно, и некому руку подать.
И что в Герое из Глобуса, будет писать, угадывается Платонов из
"Неоконченной пьесы", и Сергей из "Пролетов во сне и наяву",
особенно в эпизоде с качелями.И даже Ипполит угадывается из "Иронии
судьбы", который "в состоянии душевной боли мылся в ванне прямо в
пальто из ведомственного ателье", как уверяет Блатунская.
Пройдет и год, и два, и три...
Блатунская* делает рука/ лицо* Вы делаете мне
больно.Меня опять вынуждают спуститься в подвал, в подвал, в
подполье.
Девки хороводят хоровод.
-В подвал ,в подвал, в подвал...
Появляется крепенькая Анфиса.
Анфиса: Блатунская, а и правда, возвращались бы Вы
в подвал.
Все равно у вас нет притока свежей крови, вы здесь зачахнете, вы ж
никому слова не даёте.
А в подвале все привычнее хороводы водить. И насмешек избежите.