Штрих к портрету

kamrad2213 — 02.11.2014 Теги: Белых ÐÐ¸ÑÐºÐ¸Ð½jpg

Друзья-власовцы сдали Игоря Борисовича Лискина (Иванова), бывшего начальника политического управления Минобороны ДНР, по-прежнему остающегося соратником Стрелкова.

Сперва Иванов дал интервью «Фонтанке», которое я рекомендую почитать. Интересующий меня кусок – ниже:

«Вы являетесь председателем Российского общевоинского союза, считаете героями бойцов сформированного на территории Сербии Русского корпуса, выступившего на стороне Гитлера...

– Пока мы воевали, про РОВС и Русский корпус написали столько ерунды, что я от души смеялся, перечитывая, вернувшись с фронта. Связали с Власовым, к которому он отношения не имел...

- В 1944 году произошло объединение Русского корпуса с РОА, то есть с Власовым.

– Это объединение произошло в самый последний момент, скорее, не объединение, а готовность подчиниться. Оно было чисто формальным, так как Русский корпус находился далеко от Власова. К Власову белые офицеры корпуса относились в основном отрицательно.

- А вы?

– Мое отношение, как белого офицера, к Власову отрицательное. Точно такое же, как и у Игоря Ивановича Стрелкова. Если бы господин, вернее, товарищ Власов хотел служить России, он бы мог начать ей служить еще в 1919 году. Но в 1919 году Власов воевал против Врангеля. У него была масса возможностей осознать, что он делает, и перейти на сторону народа. Он этого не сделал. Он это сделал только тогда, когда оказался в плену, а это не очень хорошо пахнет. Он был советским генералом, и белые офицеры-монархисты так и не нашли с ним общего языка. Он оставался социалистом, большевиком в душе.

- Среди белых были только монархисты?

– Знаете, очень много мифов. Так получилось, когда я вступил в РОВС (это было очень давно), были ещё живы участники войны, и мне удалось с ними пообщаться. На мой вопрос поручику Гранитову о том, как в РОВСе относятся к монархистам, он ответил: «Мы никогда не делились на монархистов и республиканцев, но я не знаю никого из членов РОВСа, кто не был бы монархистом».

- Основной вопрос, наверное, в допустимости вами возможности сотрудничества с Гитлером. Это была не просто война Сталина с Гитлером, но война и Германии с Советским Союзом, а значит, с Россией.

– РОВС, если честно говорить, как единая организация не проявил себя во Второй мировой войне. РОВС был разбросан на десятки стран, которые оказались на разных сторонах фронта. Часть воевала на стороне союзников, часть на стороне немцев, часть не воевала, так как обе стороны не отвечали идеологической позиции...

- Извините, но вопрос не в том, кто где оказался и кто принял какое решение тогда. Интересует позиция Игоря Борисовича Иванова: считает ли он допустимым для русского офицера выступать на стороне гитлеровской Германии?

– Вопрос надуманный. Я родился в 1965 году и не мог принимать участия в войне ни на той, ни на другой стороне. Вы бы ещё могли меня спросить о том, допустимо ли поддержать Карла ХII или Наполеона.

- Почему нет? Но вопрос не о них, а о Гитлере.

– Скажу правду. Я имел много друзей из числа чинов Русского корпуса: Владимир Владимирович Гранитов, Николай Николаевич Протопопов... Это блестящие русские офицеры, белые до мозга костей, русские патриоты в прямом смысле этого слова. Где-то в 1992 году чины Русского корпуса встречались с офицерами Советской Армии, с которыми они воевали. Так вот у советских офицеров никаких претензий к офицерам корпуса не было, в начале 90-х годов они поддерживали превосходные отношения и считали, что противник у них один — тот режим, который возник в России в 1991 году. Первое, что сделали ветераны Русского корпуса в 1992 году, — они все деньги, которые у них были, потратили на закупку инвалидных колясок для ветеранов Великой Отечественной войны, которых бросила советская власть. Офицерам Русского корпуса я не брошу упрека, они никого не предавали и исполняли свою присягу: бороться с большевиками».

Стремительное и амплитудное вращение жопой, которое осуществляет Игорь Борисович, видно невооружённым глазом. Как уходит от ответов, как съезжает с темы. Но даже здесь бросается в глаза, что Власов «не устраивает» Иванова лишь тем, что он бывший советский генерал, а отнюдь не тем, что он фашистский прихвостень.

Впрочем, какая разница, если на самом деле Иванов лжёт. Причем ложь эту вскрывают его же соратники. Ниже привожу полный текст разоблачений некоего историка Александрова, опубликованный в их газете «Наша страна» (где публиковался и сам Иванов):

«— Кирилл Михайлович, насколько соответствует истине тезис, который касается включения Русского Корпуса в состав войск КОНР: « Объединение произошло в самый последний момент, скорее, не объединение, а готовность подчиниться. Оно
было чисто формальным, так как Русский Корпус находился далеко от Власова. К Власову Белые офицеры Корпуса относились в основном отрицательно».

— Это безответственное и сомнительное заявление. В январе 1945 года части Русского Корпуса вели боевые действия в Боснии — далеко от Мюнзингена и Хойберга, где находился центр формирований войск КОНР. Это единственное, что соответствует
действительности. Все остальное — не более чем плод воображения. Из данного суждения следует, что в некий «последний момент» состоялась «готовность подчиниться» — у автора данного тезиса, по-моему, не только проблемы с историческими знаниями,
но и с русским языком. Как это в последний момент могла «произойти» «готовность подчиниться»?..

Нужно начать с того, что в январе 1945 года командир Корпуса генерал-лейтенант Борис Алексеевич Штейфон по собственной инициативе приехал в Берлин и встретился с генерал-лейтенантом А. А. Власовым. Вот именно тогда он заявил о полной и безоговорочной готовности подчиниться. Кстати, Штейфон согласился оставить должность командира и перейти на должность инспектора. В командование Корпусом
должен был вступить генерал-майор В. И. Боярский. Большая группа офицеров, занимавших второстепенные должности в Корпусе, должна была быть направлена во 2-ю и 3-ю дивизии войск Комитета Освобождения Народов России, группу генерал-майора А.В. Туркула, Офицерскую Школу и Запасную Бригаду.

28 января 1945 года генерал Андрей Андреевич Власов получил официальный статус Главнокомандующего, и на следующий же день, 29 января, корпус генерала Штейфона
совершенно официально, де-юре, был включен в состав войск КОНР. «Наши Вести» — послевоенный орган связи Союза Чинов Русского Корпуса (СчРК) — опубликовал об этом официальное сообщение, а также специальную радиограмму, разосланную в тот же
день в корпусные части. С 16 февраля чины Корпуса нашивали на форму оответствующие эмблемы. Таким образом, Русский Корпус был включен в состав войск КОНР — и задолго до двух казачьих корпусов. Более того, затем Власов подчинил Русский Корпус генерал-майору Антону Васильевичу Туркулу, о чем Штейфон был поставлен в известность. Туркул в послевоенной эмиграции хранил об этом событии соответствующие документы. 30 апреля 1970 года в приказе по Союзу Чинов Русского Корпуса № 268 председатель Союза полковник А. И. Рогожин всячески подчеркивал и одобрял подчинение Штейфона командованию войск КОНР.

Действительно, в апреле — мае 1945 года разные части и соединения власовской армии (Русский и два казачьих корпуса, Северная и Южная группы, части ВВС, войсковая группа генерал-майора А. В. Туркула, кадры технических войск и др.) до капитуляции
Германии не успели сосредоточиться в районе Зальцбурга и Клагенфурта, как это предполагалось по планам Комитета. Но это совершенно не значит, что в апреле 1945 года накануне своей трагической кончины генерал Штейфон изображал какую-то мифическую «готовность подчиниться». Более того, как только Корпус сложил оружие перед представителями британской армии, первое, что сделал его новый командир, полковник А. И. Рогожин — попытался установить связь с Власовым через курьеров. Поэтому заявление, которое Вы попросили прокомментировать, как минимум некомпетентно.

— А вот этот тезис: «К Власову белые офицеры Корпуса относились в основном отрицательно»?

— 17 марта 1995 года в Сан-Франциско мне довелось интервьюировать поручика В. В. Гранитова. Предоставим слово Владимиру Владимировичу. Слава Богу, интервью было опубликовано в 1996 году, еще при его жизни. Кроме того, сохранилась и магнитофонная запись, которую можно выложить на сайте центра «Белое Дело» после перевода в цифровой формат. Вот интересующий нас фрагмент интервью:

«Вопрос: Какое отношение в Корпусе было к генералу Власову?

Гранитов: Очень хорошее. Наше командование с 1941 года говорило немцам, что их единственное спасение в создании РОА, русского правительства. И когда в Корпус в начале 1943 года проникли первые слухи о Власове, это у всех офицеров вызвало
самые разные надежды… С началом формирования его армии в конце 1944 года [правильно: в январе 1945] генерал Штейфон поехал в Берлин и явился к генералу Власову. Как сказал последний: “Это был единственный русский генерал, который подчи-
нился мне без всяких условий”.

Вопрос: Офицеров в Корпусе, которые в массе своей были белыми, не пугало то, что генерал Власов все-таки советский генерал и командир Красной Армии?

Гранитов: Нам вполне хватало его заявлений и листовок. У нас не существовала цель завоевать Россию. Наша цель ставилась — сломать сталинский режим вместе с русским народом. А вместе с русским народом, значит, вместе и с его армией, с бывшими советскими офицерами».

Таким образом, тезис о том, что «белые офицеры Корпуса относились к Власову в основном отрицательно» — ложь и попытка дискредитировать покойного Владимира Владимировича Гранитова.

— Насколько справедливо следующее утверждение: «В 1919 году Власов воевал против Врангеля. У него была масса возможностей осознать, что он делает, и перейти на сторону народа. Он этого не сделал. Он это сделал только тогда, когда оказался в плену, а это не очень хорошо пахнет. Он был советским генералом, и Белые офицеры-монархисты так и не нашли с ним общего языка. Он оставался социалистом, большевиком в душе».

— Служба А.А. Власова в Красной Армии хорошо известна и давно описана. В возрасте 18 лет по мобилизации студент Андрей Власов был призван в мае 1920 года в Красную армию. Когда ему только-только исполнилось 19 лет, он прибыл в качестве командира взвода на Южный фронт. Это произошло в конце октября 1920 года. Однако нет сведений о том, что 19-летний командир взвода Андрей Власов участвовал во взятии Крыма,
есть сведения только о том, что его дивизия участвовала в разоружении махновцев после эвакуации Русской Армии. Скорее всего, в боях против войск генерал-лейтенанта Петра Николаевича Врангеля он поучаствовать не успел. Так что тезис о том, что «в 1919 году Власов воевал против Врангеля» — увы, еще один миф. К сожалению, поклонники подобных фантастических историй не знают предмета, о котором рассуждают.

— Белые офицеры-монархисты действительно не нашли с Власовым общего языка?

— По-моему, это инсинуация, оскорбительная для памяти старых русских эмигрантов, сохранявших непримиримую позицию по отношению к сталинской власти. Конечно, неправильно идеализировать отношения между белыми воинами в эмиграции и «подсоветскими» людьми из власовской армии. Они были разными — и люди, и отношения, что естественно, учитывая реалии их жизни, образования и воспитания. Но главное, что абсолютное реальное и подлинное сближение, взаимоузнавание «двух Россий» неизбежно происходило, начиная с 1943 года, и затем продолжалось в послевоенной эмиграции. Это исторический факт, чему мне удалось найти убедительные подтверждения при занятиях с архивными коллекциями РОВС и ОРВС. Например, Вы не представляете себе, в каких восторженных тонах описывали чины РОВС своим начальникам гостевые визиты солдат и офицеров РОА в собрания белых воинов во Франции. Что же касается отношения белых воинов к генералу Власову, то приведу лишь несколько цитат.

28 марта 1943 года командир Марковского пехотного полка в эмиграции, генерал-майор Г.В. Жданов, погибший позднее в рядах Русского Корпуса, писал Власову: «Марковцы почтут за счастье стать в ряды командуемой Вами Новой Русской Добровольческой Армии. Прошу сообщить, могут ли они быть приняты. При этом докладываю, что среди марковцев нет ни помещиков, ни капиталистов и тунеядцев, ни вообще буржуев и происходят они из разных трудовых слоев русского народа».

Обратите внимание, что генерал Жданов настоятельно подчеркивает непривилегированное социальное происхождение марковцев, предполагая, что для Власова это может быть важным. В ответ Жданов получил письмо, которое подписал другой белый воин, полковник Е. В. Кравченко, участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода 1918, служивший тогда в штаб-квартире Власова: «Генерал-лейтенант А.А. Власов благодарит Вас за выраженные чувства. В настоящее время происходит лишь сбор учетных данных».

23 мая 1943 года начальник Объединения Русских Воинских Союзов Генерального Штаба генерал-майор А.А. фон Лампе весьма доброжелательно отозвался о личном знакомстве с Власовым в письме к начальнику РОВС Генерального Штаба генерал-лейтенанту А.П. Архангельскому: «Его слова — это наши слова и мысли в течение многих лет. Его планы — хороши, если они исполнимы и для тех, кто их принимает, — приемлемы. Его прогнозы и рассказы просто интересны». О знакомстве А.А. фон Лампе с А. А. Власовым были широко проинформированы чины РОВС в Европе с самыми благоприятными характеристиками. Архангельский в своих многочисленных письмах чинам Союза неоднократно высказывался с симпатией и в поддержку Власовского движения, несмотря на то, что его создатели и участники были «подсоветскими» людьми.

Мне удалось сделать некоторые подсчеты на основании сформированной поименной базы данных. Весной 1945 года из 35 генералов власовской армии 18 — были бывшими чинами Белых Армий. Из 214 полковников и подполковников власовской армии чинами Белых Армий были примерно 70, не считая чинов Русского и двух казачьих корпусов. Помимо чинов Русского Корпуса среди власовцев в 1945 году оказались более 100 генералов и офицеров Белых Армий, включая одного из первых ротных командиров «Алексеевской организации», как минимум 22 «первопоходника», начальников Ливенской и Дроздовской дивизий, Кубанского войскового атамана, дроздовцев, марковцев, корниловцев, алексеевцев и начальников двух отделов РОВС. Чины Белых Армий, кроме офицеров Русского Корпуса и Казачьего Стана, дали войскам КОНР корпусного, дивизионного, и как минимум — пять полковых и четырех батальонных командиров.

7 ноября 1953 года, выступая в Нью-Йорке на большом общественном собрании по случаю Дня Непримиримости, один из начальников Дроздовской дивизии генерал-лейтенант В. К. Витковский заявил от имени Российского Зарубежного Воинства: «Образование Русской Освободительной Армии (РОА), из русских воинов, вырвавшихся из СССР — есть проявление все той же непримиримости русского человека с дьявольским коммунизмом, также проявлением жертвенной любви к томящемуся “там” Русскому Народу и являлось продолжением Белой Борьбы». Сам Витковский в 1943–1944 годах хотел вступить в РОА, но оккупационные власти запретили ему выезжать из Парижа.

…И ведь генерал Витковский заявил не о своей личной позиции. С большим вниманием и предупредительностью принял в июле 1943 года в Париже генерал-майора В.Ф. Малышкина и полковника В.И. Боярского — представителей генерала Власова — Генерального Штаба генерал-лейтенант Н. Н. Головин, возглавлявший тогда все русские
воинские организации во Франции, включая I отдел РОВС. Целый ряд учеников Головина — офицеров и белых воинов — в 1945 году служили в частях власовской армии.

— Вы согласны с тем, что Власов оставался «большевиком в душе»?

— Накануне 70-летия Пражского Манифеста подобные слова звучат цинично. Вероятно, человеку, который их произнес, стоило бы, в первую очередь, задуматься над тем, кто он сам в душе… Нет, конечно, не согласен, это вновь инсинуация. Ведь тогда нужно согласиться с тем, что митрополиты Сергий (Воскресенский), Анастасий (Грибановский), наместник Псково-Печерского монастыря игумен Павел (Горшков), мученически погибший в Бамлаге в 1950 году, искренне благословили «большевика в душе». Тогда нужно признать, что все вышеупомянутые белые воины, включая генерала Б. А. Штейфона, чинов РОВС и Объединения Русских Воинских Союзов , пошли служить «большевику в душе».

Разве нужно быть непременно монархистом, чтобы отрицать чудовищные преступления Сталина?.. Разве безжалостную коллективизацию, раскулачивание миллионов крестьян, расстрелы сотни тысяч невинных, тотальное истребление Церкви и духовенства в 1930-е годы, невиданную по масштабам систему принудительного труда, лжи, лицемерия, доносов — отрицали только монархисты?..»

Однако, нам необязательно слушать белогвардейщину, чтобы выяснить, что Иванов лжёт. Ведь мы знаем, что личный состав Русского корпуса не только объединился с РОА, но и ранее, 29 января 1943 года, был приведён к присяге:

«Клянусь свято перед Богом, что я в борьбе против большевиков — врагов моего Отечества, буду оказывать Верховному вождю Германии, Адольфу Гитлеру, безусловное послушание и буду готов, как храбрый воин, во всякое время пожертвовать мою жизнь за эту присягу».

Генерал вермахта Штейфон обходит строй солдат Русского Корпуса, интегрированного в вермахт, 1943 год

На фоне присяги Гитлеру сотрудничество с Власовым как-то даже бледнеет. Наверное, Иванов это понимает, и от разговора на эту тему уходит особенно старательно. Причем не только в интервью "Фонтанке", но и в предыдущих, более откровенных, статьях.

Но самое смешное знаете что? Тот же Иванов, который сейчас пытается отмазать белых от сотрудничества с Власовым, в своей брошюра 1994 года «Русский Обще-Воинский Союз. Краткий исторический очерк» писал:

«Некоторые чины РОВСа попали и в другие вооруженные немцами русские формирования: казачьи, РОА и т.п. В отношении Русской Освободительной Армии (РОА) заметим, что гитлеровцы старались не допустить ее слияния с Белой военной эмиграцией. Председатель РОВСа генерал Архангельский писал по этому поводу: ”Нас не только не допускают в РОА, но во многих случаях даже ограничивают наши возможности общения с ними…”

За необходимость слияния Белого Русского корпуса с РОА высказывался начальник 2-го Отдела РОВСа генерал-майор А.А. фон Лампе. Он, в частности, отмечал, что в рядах Корпуса совершенно напрасно гибли в качестве рядовых русские офицеры, заменить которых было просто некем. В рядах же Русской Освободительной Армии офицеров было мало. Естественно, напрашивалось решение – слить оба русских формирования, для чего, прежде всего, вывести корпус из боя... Но именно на это не шло германское командование».

Как видите, Иванов сам утверждал, что РОВС стремился соединиться с власовской РОА, но не сразу получилось.

А вот собственная оценка И.Б. Иванова в некрологе В.Н. Буткова (март 2000):

«Большую заботу Капитан БУТКОВ проявлял и о сохранении захоронений русских воинов. По его инициативе были собраны средства на восстановление памятников Дроздовского участка на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа (Франция), а также на установку креста-памятника воинам РОА в Праге(Чехия)».

Власовская РОА здесь не сборище предателей, а «русские воины», которым похвально ставить памятники. Дальше — самая жесть.

В своём личном журнале Иванов в 2007 публикует «Приказ № 75 Русскому Обще-Воинскому Союзу»:

«Всех чинов Русского Обще-Воинского Союза, ветеранов антибольшевицкой борьбы в рядах Русского Корпуса, Русской Освободительной Армии, казачьих антибольшевицких формирований, всех русских патриотов ПОЗДРАВЛЯЮ с главным воинским праздником Русской Армии – Днём Св. Великомученика и Победоносца Георгия!»

ÐÐ ÐÐ²Ð°Ð½Ð¾Ð²Ð°

Но и это не всё. Ведь есть ещё официальный журнал РОВС, в котором:

Восхищаются православным кладбищем в Ново-Дивеево, что под г.Нью-Йорком в США (06 сентября 2010):

«В течение многих лет, у памятника участникам Русского Освободительного Движения из года в год служится панихида о генерале Андрее Андреевиче Власове, замученном в застенках Лубянки в августе 1946 года, и его соратниках, бросивших вызов и погибших в борьбе с врагами русского народа -- международным коммунизмом».

Публикуют (06 июля 2012) статью того самого Гранитова (см. начало заметки):

«У нас же в зарубежье конец войны явился и концом радужных надежд тех, кто ожидал национального перерождения советского режима, и они, как и мы, почувствовали себя у разбитого корыта. Расхождение взглядов изжилось, но наша общая оценка минувшей войны несет в себе двойственность. С одной стороны, это период героический страды нашего народа, показавшего, что и под интернациональной красной звездой он сохранил русскую доблесть и жертвенность, но увенчалась эта страда, к сожалению, не победой народа, а победой коммунистической партии.

Поэтому эта победа не вызывала в нас радостных чувств и праздновать ее у нас нет никаких оснований. Но нам в эти дни должно вспомнить 50-летие других событий, связанных с окончанием войны: выдачи на издевательство и смерть генерала Власова и Краснова и их сподвижников, выдач казаков в Юденбурге и Лиенце, геройского поступка генерала фон Паннвица, добровольно разделившего участь своих казаков, выдач чинов РОА в Платлинге, Дахау и Римини и выдач в беженских лагерях. И единственное радостное 50-летие – отказа в выдаче русских добровольцев маленьким, но благородным княжеством Лихтенштейн».

Возмущаются «несправедливым» обвинением генерала Власова в фильме К.Семина «Биохимия предательства» (это уже 2014 год, 20 февраля):

«Но кто дал право телешутам объявлять его трагедию «шкурной выгодой»?»

Итого. Иванов состоит в организации, которая замаралась сотрудничеством с Власовым и непосредственно с Гитлером. Иванов не осуждает и не отрекается от этого сотрудничества вплоть до октября 2014 года, когда он начинает тупо врать о том, что сотрудничества не было, а если и было, то на полшишечки же всего, ч0 такого-то? При этом в организации, возглавляемой Ивановым, состоят и те, кто, судя по татуировкам, не только не отрёкся от старых дел, но и практикует помаленьку фашизм в наши дни:

И вот из потери такого кадра, как Иванов, во времена своего министерства Стрелков делает трагедию (напомню, поклонник гитлеровских прихвостней Иванов заведовал у Стрелкова вопросами идеологии). Такому персонажу Стрелков вручает награды и назначает своим официальным представителем на Северо-Западе (Петербург).

Параллельно с этим Стрелков рассуждает о том, как трудно «быть Солоневичем». На этот момент обратил внимание камрад

remi_meisner, за что ему спасибо. Я только добавлю, что Солоневич основал газету «Наша страна», которая разоблачила ложь Иванова, хе-хе:) Прадва, ранее Стрелков ругал Власова, называя последнего как положено предателем, подонком и мразью. Правда, единственное, что смутило Стрелкова — это его продажность, которую он противопоставил идейности... [барабанная дробь] фон Паннвица. Продажность его возмутила, но не готовность служить фашистам. Прислуживание фашистам Стрелкова не смущает, поэтому фон Паннвиц для него "Герой". Впрочем, я об этом уже писал.

Мне интересно, вот те, кто говорят, «зато он Славянск держал несколько месяцев» — им что ещё надо увидеть, чтобы они почувствовали, что черта уже перейдена? Чтобы Стрелков начал зиги кидать? Или удерживание Славянска — это абсолютная индульгенция?

Сохранено